|
 Если вам понравилось, пожалуйста, оставьте отзыв - порадуйте автора. |
- Я уже давно приглядываюсь… - произнес ровный голос с бетанским выговором почти над самым ухом Эйрела. Эйрел не доставил незнакомцу удовольствия увидеть, как он вздрогнет или потянется за оружием; он просто обернулся с достоинством человека, не допившего еще свою первую рюмку.
Говорившим оказался тот самый темноволосый мужчина, которого Эйрел уже прежде заметил – и еще как заметил! - в этом грязном портовом баре. Мужчина просиял улыбкой и подошел поближе. - И я сказал себе: парень не похож на стеснительного, так с чего это он... О!
Голубые глаза незнакомца распахнулись в изумлении - хотя нет, в узнавании. Эйрел моментально вспомнил об осторожности. Здесь, на Комарре, он никому не интересен. А особенно – бетанцам. Но как тогда этот тип узнал его в лицо, хотя Эйрел тут инкогнито и, в общем, даже случайно? Разглядывая отражение незнакомца в длинном зеркале за стойкой, Эйрел сразу отметил необычный тон его кожи; сперва он решил, что тот мулат, но затем понял, что это просто глубокий загар, какого не получить ни под здешними холодными куполами, ни под жаркими бетанскими. Землянин, тут? Но тогда у него еще меньше оснований знать Эйрела в лицо. Не исключено, что этот цвет – результат генной модификации...
Мужчина быстро вернул себе прежнее хладнокровие и стоял, выжидая, картинно опершись о барную стойку; когда он повел плечами, его плащ распахнулся достаточно, чтобы можно было оценить высокую, ладно скроенную фигуру. Как и сам Эйрел, он был одет в нечто подчеркнуто цивильное, однако внимание барраярца привлек именно плащ: покрой явно военный, хотя не видно никаких знаков различия.
- А, понял, - с деланным вздохом сообщил незнакомец. - Ты один из пресловутых бравых вояк, которые никогда не позволят своему гомоэротизму прорваться наружу.
Несмотря на свои подозрения (а, может, как раз благодаря им, поскольку Эйрел Форкосиган на собственном опыте знал, каково играть с огнем), вблизи Эйрел находил этого мужчину еще чертовски привлекательней, чем на расстоянии. Возможно, это не просто совпадение. Кто не слышал рассказов про опасную, гипнотическую красоту цетагандийских аутов? Но трудно даже представить, чтобы цетагандиец затевал покушение с такой солнечной, безмятежной улыбкой.
Эйрел допил стопку и поставил ее на стойку.
- А ты, разумеется, один из пресловутых инопланетников, ужасно сексуальных и без каких-либо моральных ограничений? – И без каких-либо признаков хорошего вкуса, если тот не притворяется. Здесь в баре десятки мужчин моложе и симпатичнее Эйрела, да еще без шрамов тоже.
Красавец счастливо рассмеялся, и Эйрел увидел - в отражении в зеркале - что все головы повернулись к нему, в радиусе пяти метров разговоры стихли, люди заулыбались. Что же ему надо? Это явно какая-то игра, но парень не комаррец, в этом Эйрел был готов поклясться головой...
Эйрел поднялся, бросил на стойку бара несколько монет и повернулся к выходу. И нимало не удивился тому, что красавец пошел за ним.
- Можешь звать меня Джеком, - предложил тот.
Они вышли наружу – точнее, не совсем «наружу», ведь они находились под куполом. Эйрел покосился на нового знакомца. – Ладно. Джек.
Джек улыбнулся так широко, словно это была отличная шутка; в прошлый раз в баре он встретил подобной улыбкой вялую попытку Эйрела огрызнуться. - А теперь можешь сказать мне свое имя. Хотя, в общем, не обязательно. Мне просто нравится твой голос. Такой гортанный выговор.
- А еще я могу сказать, что за мною плотно следит СБ, - и не было необходимости уточнять, чья и насколько плотно, - Поэтому, что бы ты там ни задумал, это может плохо для тебя кончиться.
Сказано красиво, но, если честно, у этого типа были уже все возможности пырнуть Эйрела ножом прямо в баре: он подпустил того достаточно близко. Возможно, Эйрелу еще придется пожалеть, что он ускользнул от Глаз Негри на эти пару часов своей и так-то не слишком одобренной увольнительной. Ладно, тогда хотя бы станет ясно, что тому надо (хотя, конечно, покушение – не то что формальное представление). Джек не двигался как солдат, и все же в нем было что-то приковывающее взгляд, не считая дерзости и обаяния. На свой инопланетный манер он был почти так же привлекателен, как Джес. Слишком привлекателен для нынешних намерений Эйрела.
Джек приподнял безупречную бровь. - Что ж, ведь вам, высшим аристократам никто не указ: можете спать с теми, с кем захочется. Я-то знаю, как работает эта система. Законы о запрете на содомию - для плебеев.
Эйрел в ответ молча проделал тот же трюк с бровью.
Джек закатил глаза, но объяснил: - У тебя походка кадрового офицера, отличная обувь, милый и весьма разборчивый выговор...
- Он у меня от матери, - скучающим тоном объяснил Эйрел, тем временем выглядывая темный просвет между зданиями - нечто вроде узкого переулка, к которому вела их нынешняя траектория. - А она наполовину бетанка.
В этот же момент он резким движением ухватил Джека, намереваясь втолкнуть его в проход между домами и припереть там к стене, но голова у него на мгновение закружилась, а Джек, черт побери, этого словно ждал. Его захват оказался столь же цепким, их с Эйрелом развернуло на месте, и какую-то безумную минуту они словно вальсировали. Эйрел сам не понял, что расплылся в улыбке, но тут Джек затормозил, и, отпустив его руку, театральным жестом влюбленного схватился за сердце.
До этого мгновения Эйрел был решительно настроен его допросить, но тут все его рассуждения перечеркнула Бритва Оккама – может, этот паясничающий инопланетник на самом деле тот, кем кажется? В конце концов, он изумился, узнав Эйрела; не похоже, что он его специально искал. А его реакция на боевой захват была отточенной и совершенно машинальной, так что вряд ли он мог оказаться настолько непрофессионален.
Они заговорили одновременно.
- Что ты?.. – выпалил Джек.
- Как ты?.. – начал Эйрел, наконец-то запоздало отпуская его запястье.
Джек захлопнул рот и протянул обе руки ладонями вверх, показным жестом уступая Эйрелу право спрашивать первым. Эйрел коротко кивнул и выпрямился, восстанавливая чуть было не утерянное достоинство. Танцы. Остается только надеяться, что СБ не следила за ним в эту секунду: императорский сарказм бывал бритвенно острым и зачастую разил ниже пояса.
- Как ты узнал, кто я?
- А-а, - протянул Джек, явно колеблясь с ответом. - Ну, скажем… вряд ли тебя слишком шокирует новость, что ты известен в определенных кругах? Профессиональных, разумеется. Вам стоит быть начеку, коммодор лорд Форкосиган.
Эйрел, поморщившись, отмахнулся разом от титула, звания и фамилии, которые явно не служили к его чести здесь, в комаррском переулке. Хотя и Джек произнес его имя нейтрально, в его голосе не звучало намеренного поддразнивания.
- Просто Эйрел, будь добр.
- Эйрел. ОК, это уже кое-что. - Джек снова просиял. Он сделал шаг назад, прислонившись к стене, и в этой позе читалось открытое приглашение, не менее явное, чем раньше в баре. - Я - капитан Джек Харкнесс, так что мы с тобой, можно сказать, на равных. Но, пожалуйста, зови меня и дальше просто Джеком. Приятно познакомится, Эйрел. И будет еще приятнее узнать тебя поближе.
Весьма почтенное звание, капитан; сам Эйрел стал коммодором всего пару лет назад. Он вдруг понял, что Джек прислонился к стене, не просто выказывая приглашение - он еще предусмотрительно не стал перегораживать Эйрелу выход из переулка. Если он из разведки, или из СБ, ясно, откуда он знает про Эйрела, но он должен тогда знать про барраярцев нечто больше, чем… как он там сказал? «Вояки, которые никогда не позволят своему гомоэротизму прорваться наружу»?
В два широких шага Эйрел оказался рядом, сграбастал его за лацкан плаща, навалился всем телом и прошептал: "Что, даешь мне шанс отступить?" Но Джек опять его переиграл: в ответ он прижался к Эйрелу еще сильней и поймал его губы в ошеломительно бесстыдном поцелуе. Эйрел ответил на поцелуй - отчасти из любопытства. Целовать мужчин ему случалось реже, чем спать с ними, а поцелуй Джека был чем-то определенно новым. Тот совершенно не походил на Джеса Форратьера в любом из его переменчивых как ртуть и всегда опасных настроений, и поцелуй его не был похож на обычные обжимания с кем попало в темном переулке, когда ты достаточно пьян для безумств и достаточно трезв, чтобы смыться, если что-то пойдет не так.
Эйрел наклонил голову, углубляя поцелуй, и Джек тут же передал инициативу ему; Эйрел подхватил его под затылок, и вдруг, за долю секунды, до него дошло, что ему этот поцелуй напомнил. Он отшатнулся, моргая, потому что коротко стриженные волосы под пальцами были неправильны, не подходили ко всему прочему.
Как-то в первый месяц их недолгого брака с Галиной они пошли на бал, и Джес тоже там тоже был. Они напились, много смеялись, Галина была пьяна сильней обычного (обычного для тех, первых, невинных недель), брат подначил ее, и она втянула Эйрела в поцелуй, слишком долгий по строгим правилам, чересчур бесстыдный для их честного брака. Намеренно бесстыдный.
- Эй, вернись, - пробормотал Джек, откидывая голову и ложась затылком в ладонь Эйрела. - Ты где?..
Эйрел помотал головой и снова поцеловал Джека – на этот раз без вопросов, без слов, без мыслей, словно мог заразиться от него доверием. Вторую ладонь он запустил ему под плащ, провел рукой вниз, наслаждаясь касанием обнаженной кожи.
На этот раз первым отстранился Джек. Руки, которые все это время покоились у Эйрела на плечах, мягко его оттолкнули. Эйрел сделал шаг назад, сунул руку в карман, резко оглянулся. Но Джек не выпустил его, только провел ладонью по щеке, и торопливо поправился:
- Эй, нет, нет! Я просто... Слушай, не так же ты торопишься, чтобы сделать это прямо стоя у стенки? Или уж тогда не у этой стены. Мы же не хотим, чтобы нам помешали?
Они посмотрел друг другу в глаза, и Джек снова улыбнулся. Большим пальцем он легонько провел по старому шраму на челюсти Эйрела – прикосновение точно обожгло – и потянулся за новым поцелуем. Как Джек мог его выбрать? Для инопланетника, с их точеными и совершенными лицами, Эйрел должен выглядеть некрасивым и потрепанным. Но если он именно этого хочет, что ж, у Эйрела был опыт в подобных играх; здесь Джес Форратьер мог бы дать сто очков вперед любому инопланетнику.
Поцелуй с Джеком оказался одуряющим - или это просто последняя порция спиртного наконец-то заиграла у Эйрела в жилах? Так или иначе, голова у него кружилась, и он не стал спорить, когда Джек снова прервал поцелуй и пробормотал: - Пойдем. Моя гостиница тут близко.
Последний поцелуй на удачу, еще один для храбрости, и Эйрел, наконец, отступил, засунув руки в карманы. Джек вывел их с другого конца переулка, и они неторопливо пошли по улице. Джек улыбался со странно счастливым видом, словно сорвал исключительный куш, уговорив Эйрела пойти с ним. Будь это ловушка, Джек ведь не выдал бы себя прямо сейчас? И Эйрел не ощущал никаких признаков опасности, не слышал предостережений от своего подсознания. Он прибавил шагу.
Когда Эйрел поймал взгляд Джека, тот отвел глаза, но улыбка никуда не делась. Эйрел разглядывал его не стесняясь. Джек с молчаливым вопросом посмотрел на него, склонив голову. Эйрел виновато откашлялся и принялся изучать обстановку на улице. Неподалеку прогуливалось с полдюжины человек в ярких нарядах, беспечно громко болтающих. Им не было никакого дела до Эйрела и Джека, да и вообще до незнакомцев, хотя любой барраярец на их месте проявил бы на ночной улице осторожность . Кстати, Джек тоже внимательно обшаривал глазами все вокруг. Ни Комарра, ни мирная Бета, ни старая добрая Земля определенно не были его родным домом.
- Интересно, - начал Эйрел, даже не позаботившись о том, чтобы это прозвучало как бы между делом, - с чего ты ко мне подошел? Ты же меня узнал лишь тогда, когда мы заговорили.
Улыбка Джека сделалась кривой и грустной. - Знаешь, мне было бы гораздо проще сейчас решить, что ты просто напрашиваешься на комплимент.
Однако в голосе его не слышалось обиды, он был даже дружеским. Эйрел снова отвел глаза, напомнив себе, что надо расправить плечи и вздернуть подбородок.
Напряжение исчезло из голоса Джека, когда он объяснил:
- Ты на меня пялился, в основном поэтому. Просто глаз не отводил. И, как я уже говорил, ты не похож ни на скромника, ни на наивного типа, который сам не знает, чего хочет, пока его не отведешь за руку и не покажешь...
Джек уставился в землю, его улыбка увяла. Эйрел легонько пихнул его в спину, тот пожал плечами и произнес с фальшивой легкомысленностью: - Скромники разбивают тебе сердце.
Эйрел подумал, что сказанное звучит слишком запутанно и горько, чтобы вызвало у него желание полюбопытствовать. Но пока он соображал, какими словами утешить незнакомца (хотя формально тот представился, ну и что?), с которым он собирался прямо сейчас переспать, Джек сам встряхнулся и переменил настроение.
- Так, моя очередь спрашивать, - напористо начал он. - Ты - барраярец, значит, параноик с рождения – так почему ты пошел со мною?
Ответить искренне или нагло блефовать? Эйрел потребил губу, пытаясь выбрать нужный ответ, хотя присутствие Джека и сама мысль о том, чем они сейчас займутся, изрядно отвлекали от любых размышлений. Наконец, пожав плечами, он выбрал чистую, беззастенчивую правду. «Да смутится враг». - Ты вкусный.
Джек снова рассмеялся, и на сей раз шутка того заслуживала. - Здесь, - объявил он, сворачивая за угол. – Вот, это мой. Входи.
Он коснулся ладонного замка и вошел в дверь первым, дав Эйрелу возможность не поворачиваться к нему спиной. За дверью оказалась совершенно обычная дешевая комната в гостинице при космопорте, то есть для Эйрела - нечто экзотическое, но он справился с мгновенным порывом любопытства и не стал таращиться вокруг.
Джек остановился возле кровати, глядя на него. Эйрел решительно переступил порог, прождал ровно столько, чтобы дверь со слабым шипением сама закрылась за ним, и сграбастал Джека за рубашку, притянув к себе в коротком, пока еще пробном поцелуе. Вкусно, как и было там, в переулке.
Джек что-то одобрительно промычал и, едва Эйрел сделал шаг назад, уточнил прямо: - Ну что, раздеваемся?
Если Джек ведет себя так, словно происходящее – самое обычное дело, почему бы и нет? Эйрел молча кивнул. Джек одарил его еще одной ослепительной улыбкой и скинул свой плащ.
Эйрел оказался не столь невозмутим; едва начав раздеваться, он отвернулся… разумеется, он просто искал взглядом, куда положить вещи! Джек не задавал вопросов: судя по шуршанию ткани, в эту секунду он был для них слишком занят.
Неспешными, ровными движениями Эйрел расстегнул рубашку, стянул и аккуратно повесил на стул. Три шага до края кровати; он нащупает ее и темноте. Поверх легла футболка. Едва он потянулся к ширинке, как услышал шлепанье шагов по полу - намеренно звучное. В ту же секунду к его спине прижался обнаженный торс Джека, а к ягодицам – член. Эйрел чуть подался назад, уже представляя, чего Джек от него захочет и как это будет.
Тот поцеловал его в шею за одним ухом, потом за другим, стиснул плечи. - Давай я. У меня быстрее получится.
Когда Эйрел повернулся, Джек опустился перед ним на колени и быстро расшнуровал ему ботинки. Эйрел застыл в изумлении: в том сценарии, который он себе вообразил, Джек определенно не подходил на роли слуги. Но что тогда? Он ничего не понимал. Было одно рациональное, хоть и несколько обескураживающее, объяснение: весь энтузиазм Джека - лишь прелюдия к шантажу или ограблению. Неужели это так?
Джек вопросительно поглядел на него снизу вверх. - Эй! Быстрее получится, только если ты поднимешь ногу, а не будешь вытягиваться передо мной по стойке смирно, коммодор.
Эйрел послушно позволил Джеку стащить с себя ботинки. Больше всего это напомнило ему действия очень - до крайности - заботливого денщика.
Эта мысль толком не успела прийти ему в голову, как Джек уже потянулся к застежке его брюк, успев по ходу дразняще потереть член сквозь ткань. Как-то недолго у Эйрела был денщик, готовый на такого рода услуги; его сосватал кузену Джес, в рамках какой-то из своих непростых игр. Однако тот человек был молчалив, подобострастен, и Эйрел никогда не мог об этом забыть, поэтому принимал его сексуальные услуги лишь тогда, когда вино окончательно лишало его всякой способности возражать.
Джек же выглядел в эту секунду не менее радостным и довольным, чем был в переулке, вальсируя с Эйрелом. Как и тогда, сейчас это была игра на двоих, и играть в нее следовало глядя друг другу прямо в глаза, пусть Джек и стоял перед ним на коленях. Эйрел словно онемел; на языке у него вертелось только дурацкое предложение снять носки, но он прикусил язык, просто погладил Джека по щеке и улыбнулся в ответ. Он знал за собой привычку улыбаться тем, с кем ему предстояло переспать.
Джек подмигнул. - Сейчас...
Прежде, чем Эйрел успел спросить, что он имеет в виду, Джек расстегнул его брюки и спустил до середины бедер вместе с трусами. Его ладонь сомкнулась на члене Эйрела – касание было теплым и уверенным – в то время как Джек склонился, провел по всей его длине языком и втянул губами, а потом, не выпуская члена изо рта, поднял взгляд и улыбнулся. Эйрел изо всех сил прикусил губу, стараясь не закрывать глаз и устоять на ногах. Губы, язык и пальцы Джека двигались в некой невыразимой комбинации, заставлявшей Эйрела тяжело дышать и снова чувствовать себя мальчишкой, который прячется на чердаке вместе с кузеном и которому не пришло в голову ничего лучшего, чем опробовать приятные вещи во всех мыслимых сочетаниях.
А вот Джеку, похоже, так и не понадобилось перерастать подростковый возраст.
Эйрел оставил руку у него на затылке - не принуждения ради, упаси боже, когда ему и так легко дарили самое лучшее - но просто чтобы удержать равновесие. Он чувствовал скатывающиеся по спине капли пота, слышал собственное тяжелое дыхание, такое оглушительное в тишине комнаты. Все было так просто, так невозможно просто.
- Джек! - выдохнул он, понимая, что раз уж сейчас кончит, точно подросток, то хотя бы надо отдавать себе в этом отчет.
Джек отстранился, сжав его члена крепко, почти до боли. - О, нет. У меня на тебя большие планы, Эйрел.
Эйрел испустил придушенный смешок, когда Джек поднялся на ноги. Планы, еще бы; все не может оказаться так просто, как он думал. Эйрел сдернул и пинком отшвырнул брюки куда-то к рубашке; его ботинки Джек аккуратно поставил рядом со стулом, облегчая ему задачу разыскать всю одежду.
Повернувшись, он обнаружил, что Джек уже на кровати: стоя на коленях и наклонившись, он рылся в прикроватной тумбочке, стоя на четвереньках, и его задница – обалденная, надо сказать – была в этот момент совершенно уязвима и доступна взгляду.
Решение принял не Эйрел: он лишь глядел на Джека, когда тот оглянулся через плечо и показал ему маленький пластиковый тюбик, вещь привычную и понятную во всех концах галактики.
- Тебе это понадобится. Уверен, с этой штукой трахнуть меня тебе будет легче.
Эйрел тупо уставился на него. Джек перекатился на спину, развел ноги. Его напряженный член прижимался к животу. Тюбик Джек держал двумя пальцами.
А он не до конца разделся, запоздало сообразил Эйрел. Широкий кожаный браслет на левом запястье, рассуждая логически, был какой-то незнакомой моделью комма, но выглядел он слишком похоже на игрушки Джеса с ремнями, и Эйрел застыл.
- Какая именно переменная в этом уравнении тебе не подходит? - вопросил Джек. - Ты не трахаешься, не пользуешься смазкой или мама говорила тебе, что от бетанцев можно подхватить страшную заразу?
С Джеком все получалось изумительно легко. Секс ведь должен был быть вызовом, соперничеством воли; мужчины не могут попросить трахнуть себя столь бесстыдно, словно в этом нет ничего позорного. В лучшем случае они молча уступают. Но где он видел мужчину, для которого так просто опуститься на колени? Или вальсировать в темном переулке с незнакомцем?
Эйрела словно вдруг положили на лопатки - а до этой секунды он и не знал, что участвует в схватке на борцовском ковре. Если мужчина может быть таким, как Джек... нет, просто тот инопланетник, вот и все. Это мысль оставила горький привкус во рту истинного барраярца.
Он склонился вперед, забрал у Джека тюбик и поцеловал в губы. - Наоборот, - тихо проговорил он, - мама мне всегда говорила, что у бетанцев отличное здоровье.
- Умница, - подтвердил Джек, снова ухмыляясь. - Можем это сделать так, как ты захочешь. Я гибче, чем даже кажусь.
Это нельзя было рассматривать иначе, как откровенное предложение – как угодно, значит, и у стены тоже? А, может, Джеку просто встать на колени, опустив голову – или как он там представляет себе барраярцев, втихую занимающихся сексом в темных переулках? Но Эйрел привык делать это в постели: в должном уединении, лицом к лицу, с благоразумно приготовленной специальной смазкой. Он вспомнил тот первый раз, когда Джес добыл этот волшебный тюбик и хвастался: "Сейчас не Изоляция, в конце-то концов!" Они тогда чувствовали себя ужасно взрослыми и готовыми на все…
Нет. Как раз сейчас ему не хочется думать про Джеса.
Он выдернул из-за спины Джека подушку, на которой тот развалился, и подсунул ему под бедра. Джек испустил в высшей степени одобрительный смешок. Эйрел встал на колени между его разведенных ног, бегло взглянул на тюбик - слава богу, обычный состав, никаких экзотических добавок или особых предупреждений - и выдавил немного на указательный и средний пальцы. Джек подвинулся так, чтобы ему было удобнее, и Эйрел, левой ладонью придерживая того под ягодицы, размазал смазку вокруг входа дразнящими круговыми движениями.
Он не хотел ни спешить, ни выглядеть неуверенным, а больше всего не хотел, чтобы ему пришлось глядеть Джеку в глаза. Он избрал самый просто вариант – склонил голову и провел языком по члену Джека точно в тот самый момент, когда ввел в него первый палец. Тот немедля что-то одобрительно простонал и сам принялся ерзать взад-вперед между рукой Эйрела и его ртом. Эйрелу оставалось лишь одной рукой направлять его член себе в губы, а другой ритмично двигать, слегка поворачивая палец.
Джек бормотал какую-то несуразную чушь, как это случается со многими в постели; Эйрел не слушал слов - он следил за интонацией, сосредоточившись на том, чтобы делать все правильно и как можно лучше. Он прибавил второй палец. Хм, в каком-то смысле он сейчас защищает честь - доблесть - Барраяра. Эта мысль чуть не заставила его рассмеяться прямо с членом во рту. Ну и конфуз бы вышел. Но Эйрел всего лишь улыбнулся, насколько мог, и принялся интенсивнее сосать и резче двигать рукой. Член дернулся у него во рту, кольцо мускулов на мгновение плотно охватило его пальцы, и поток болтовни Джека оборвался резким выдохом. В точку, похоже.
Рука Джека легла ему на затылок, пытаясь ухватить за волосы, но куда там - с его-то короткой военной стрижкой. Эйрел длинным скользящим движением выпустил член изо рта и уточнил: - Да?
- Да. Сейчас.
Эйрел чуть согнул пальцы, и Джек только чудом не пнул его пяткой в челюсть. Левой рукой Эйрел поймал его за лодыжку, а пальцами правой шевельнул еще раз так же, и еще раз и еще, наклонившись над Джеком, проводя языком по стволу, посасывая яйца. И в конце концов Джек перестал возмущаться его варварским поведением и покорно выдохнул "ну пожалуйста!", а потом повторил это на исключительно вежливом классическом русском, хоть и с ужасным акцентом.
- Хм! Ладно тогда.
В следующее мгновение он плавно вошел в Джека, и каким-то образом роли снова поменялись. Эйрел прикусил язык – идиотская болтовня в постели не была его сильной стороной, он даже на пике наслаждения слишком хорошо помнил, чего стоит его слово. Но этот секс был невыразимо хорош. И поэтому было еще сложнее не глядеть любовнику в глаза.
Что ж. Эйрел не был настолько трусом, чтобы прятаться от неизбежного, прикрывая глаза во время секса или как-то по-иному отводя взгляд. И, сделав это – в тот самый миг, когда засадил в него до упора и отчаянно старался замереть хоть на мгновение, успеть без спешки и без умствований просто просмаковать то, как Джек крепко стискивает его в себе, почувствовать касание кожи к коже - он понял, что и Джек глядит на него с совершенно непостижимым выражением лица.
Именно Джек первым отвел взгляд и предложил выключить свет, щелчком пальцев погружая их в гостеприимную темноту. Эйрел выдохнул и принялся двигаться вслепую, тело к телу, ведомый только прикосновениями. Давно знакомое ощущение, то, что с ним бывало бесчисленное множество раз, но никогда так, с такой степенью доверия. Руки Джека касались его везде - плечи, шея, волосы - прихватывая, скользя и снова вцепляясь. Они поцеловались раз или два – точнее, столкнулись влажными открытыми губами – но по большому счету у них случилось просто кувыркание в постели в темноте. Эйрел наконец забыл о желании сделать как лучше и трахал Джека, просто повинуясь чистому инстинкту.
Он вдруг почувствовал, что Джек кончил, и на мгновение приостановился, скорее от удивления. И тогда Джек заговорил впервые с той минуты, как они выключили свет: "Тебе что, письменное приглашение нужно?" Он стиснул Эйрела в объятиях, обхватил его ногами, пятками барабанил по спине. Эйрел фыркнул и продолжил двигаться все быстрей, сосредоточенный в эту секунду лишь на собственном удовольствии; он уже не мог остановиться под тихое непрекращающееся бормотание Джека: "да", "хорошо", "вот так". Никаких требований.
- Джек, - прошептал он, хотя обычно в постели молчал, - Джек...
Он заткнулся, проглотил остаток слов. Это просто физическое удовольствие, химия между двумя телами. Волна билась в Эйрела, и он позволил ей себя унести. Оргазм настиг его, точно выстрел.
С минуту он лежал без сил, распластавшись на Джеке, сложившемся чуть ли не пополам, пока наконец не обрел достаточного контроля над своими конечностями и не отполз в сторону. Но прежде чем он успел сделать следующий шаг - слезть с постели и отправиться искать свои вещи, в темноте, как и предполагал - Джек поймал его за плечо.
- Останься, - сказал тот. - Можешь у меня выспаться - тут неплохая кровать. Ты наверняка до этого бара еще много по каким достопримечательностям в Солстисе успел прошвырнуться. Кстати, должен признаться, в этом баре мне понравилось.
Эйрел не возражал, распластавшись на кровати. Одну ногу он закинул на ногу Джека, и руки его Джек тоже не выпустил.
- Еще бы тебе там не понравиться, - пробормотал Эйрел, - там же было зеркало.
Джек расхохотался. Эйрел улыбнулся в темноте и закинул свободную руку за голову.
- Слушай, а в зоопарке ты тоже был? - полюбопытствовал Джек.
Эйрел чувствовал, что глаза у него слипаются. Он сонно кивнул. Здешний зоопарк был неплох, действительно забавен: животные со всей галактики бродили по его территории, отгороженные лишь невидимыми силовыми барьерами. Дома такого нет. Форбарр-Султане нужен настоящий современный зоопарк; может, получится уломать Эзара сделать его подарком на день рождения маленького принца. Здешний зоопарк был рассчитан в первую очередь на детей.
- И в ботаническом саду - тоже. На самом краю купола, знаешь такой? Оттуда еще есть выход наружу на заросшую мхом скалу.
В ботаническом саду тоже было полно детей. Даже на скалистый пятачок за пределами купола их набилось с дюжину: детишки в куртках и респираторах знакомились с чудом зелени под голым небом, пока матери обеспокоенно приглядывали за ними.
- Мхи, лишайники, торф... Я слыхал, в Серифозе все эти штуки специально изучают. Эти люди просто болотные маньяки какие-то.
Эйрел вдруг понял, что машинально откладывает это замечание в копилку памяти как стратегическое соображение, хотя смысла в этом особого не было. Никто от него не требовал лететь на Комарру и знакомиться с нею самому. Просто некоторое время назад ему показалось, что он должен увидеть эту планету своими глазами, сейчас или никогда, пока здесь все не изменилось. Даже если завоевание получится действительно бескровным (потому что женщины и дети станут заложниками хорошего поведения комаррцев), то все равно...
Он запретил себе об этом думать. Разумеется, мысли Джек читать не в состоянии, но его проницательность – на грани фантастики. Да и не хотелось Эйрелу еще и сейчас размышлять о тех вещах, что лезли ему в голову весь вчерашний день.
Джек сжал его руку и сонно пробормотал: - Хорошая у меня кровать, верно?
Эйрел поерзал, устраиваясь в постели и в объятиях Джека – действительно, здесь было по-всякому удобно. - Хорошая, да.
*
Одной из множества полезных вещей, которым некогда научил его Джес Форратьер, было умение проснуться, когда кто-то внезапно прижимается к твоей спине, но ничем не выдать своего пробуждения. Этот не слишком обычный навык дал Эйрелу несколько секунд полного обострения чувств и полной неподвижности: достаточно времени, чтобы сообразить, что этот человек - не Джес. Он был в гостиничном номере Джека в Солстисе, на Комарре, и этой ночью они действительно уснули рядом.
Джек поцеловал его в загривок и тихо пробормотал: - Ты не мог не проснуться. Ты же барраярец, и я тебя сейчас коснулся.
Эйрел улыбнулся в полумраке – в комнате не было совершенно темно, слабый свет просачивался через поляризованное до предела стекло. Но всё же едва видно. И Джек лежал рядом. Он придвинулся ближе, положил подбородок Эйрелу на плечо и шепнул ему на ухо - тихо, интимно, словно спали друг с другом уже давно, а не случайно познакомились вчера:
- Попроси меня о чем-нибудь, Эйрел. Обо всем, что хочешь. Загадай желание.
«Мое желание…» Эйрел глядел в полутемное окно, за которым простиралась Комарра, и где-то дальше лежал Барраяр, и думал о том, что скоро случится. Да, его желание похоже на самого Джека, поскольку невозможно, как и он сам. Радостный, беззастенчивый, свободный.
Он прикрыл глаза и постарался произнести мягко, отчетливо и без колебаний – именно так, как мог бы это сказать Джек: - Трахни меня.
Джек поцеловал его в плечо и скользнул рукой по спине и ягодицам. В его голосе прозвучал легкий смешок: - Ага, это я могу. Будем трахаться.
Определенно, Эйрел что-то пропустил: Джек даже не спросил его мнения, но в следующее мгновение он уже лежал на животе, губы Джека скользили по его позвоночнику вниз, и он моментально перестал удивляться и задавать вопросы. Дальше оба не произнесли больше ни слова.
Джек не заставлял его упрашивать, не дразнил, не причинял боли. Просто трахал его, просто и безыскусно - словно ничего больше и не требовалось, и самым естественным были два тела, сплетенные в полумраке, в этой кровати, где они уже проспали ночь бок-о-бок, а до того занимались сексом. Джек трахал его так, словно это было обыденно для них обоих и повторится еще не раз, словно следующей ночью они вернутся сюда и продолжат в том же духе. Эйрел уткнулся лицом в подушку и согласился на все, что Джек делал с ним, а тот молча направлял его упрямое твердое тело, и руки у него были теплыми и решительными. Это было удовольствие и даже больше. Почти то, о чем он мечтал - или хотя бы тень его мечты.
Потом Эйрел позволил Джеку перевернуть себя и растянулся на нем; сейчас он бы все ему позволил. В комнате стало немного светлее, но Джек лежал так, что Эйрел не видел его лица. И вдруг он сказал:
- Давай сбежим вместе. Свои полпути к побегу ты уже прошел, а я прекрасно знаю, как убегать от проблем.
"Попроси меня о чем-нибудь. Загадай желание".
Вот что звучало в интонациях Джека, в его словах, в его фразе. Эйрел не пошевелился, и голос его прозвучал спокойно – хотя сердце колотилось вовсю, отдаваясь в ушах грохотом морского прибоя, и Джек этого не мог не ощутить.
- Капитан Джек Харкнесс, - спросил он по всей форме, поскольку вежливость никогда не бывает лишней, - кто вы такой?
Джек не рассмеялся. Впервые в его голосе не слышалось смеха. Он приподнялся на локте и взглянул Эйрелу прямо в лицо. Эйрел не отвел взгляда, глядя в эти бледные, почти серые в слабом утреннем свете, глаза (хотя он точно помнил, что ночью они были ярко-голубыми).
- Барраярец. - Джек слегка нахмурился, словно прикидывая, что с этим может сделать. – И лишь одно поколение после Периода Изоляции, правильно? Что ж, Эйрел Форкосиган, я - ведьма. Хотя, нет, это женское слово… Значит, злобный колдун-мутант.
Эйрел заморгал. Звучало это невероятно, и все же Джек явно не шутил. Эйрел прекрасно узнавал ложь на слух, и еще вернее - издевку, но Джек ни разу с той секунды, как они познакомились, не был настолько искренен. Он сейчас говорил правду, и эта правда была совершенно абсурдна, и все же каким-то образом в нее верилось.
- Меня невозможно убить, - продолжал Джек. - Я спрятал свое сердце в синей коробке и отправил ее лететь через всю вселенную. Теперь даже я не знаю, где она и увижу ли я ее снова. Я одинок и я очень, очень далеко от дома. Вот кто я такой.
Эйрел положил ладонь ему на грудь и провел пальцем до выемки над ключицами, поводил рукой вверх-вниз, нащупал на горле пульс. Сердце у Джека билось точно так же, как у любого человека.
Джек по-прежнему не улыбался и совсем не шелохнулся, когда Эйрел положил ладонь ему на горло. У самого Эйрела сердце и то билось сейчас быстрей.
- Ты образованный человек. Знаком со своим миром и видел то, что находится за его пределами, поэтому сейчас ты думаешь, что сказанное мною – просто фигура речи. И все же ты барраярец, и даже гуляя по Комарре инкогнито и совсем один, ты прячешь нож за голенищем правого ботинка. Так вот, если не веришь мне, доставай свой нож и бей - и увидим, правду ли я сказал.
Эйрела окатило мгновенным головокружительным воспоминанием: ему одиннадцать, он стоит под дождем с ножом в руке. Он помнил ощущение плоти, расступающейся под клинком, алый поток крови, мучительный вопль боли, который испустил император - и помнил то, что это ничему не помогло. Он моментально обнял Джека за шею.
- Нет! Нет, я верю тебе.
Джек позволил стянуть себя с подушки вниз, и Эйрел запечатал его рот поцелуем, легким, коротким, почти целомудренным.
Наконец, Джек снова поднял голову, и Эйрел взглянул ему прямо в глаза. - И все же, почему именно я? Или я собираюсь сделать что-нибудь такое?..
Джек покачал головой. - Ты же понимаешь, что я не могу ответить. Тебе не позволено расспрашивать меня о будущем, это против правил.
Эйрел кивнул. Это был глупый вопрос. Он вспомнил сказки, слышанные еще ребенком. Старая кухарка в Форкосиган-Сюрло была из дендарийских горцев, и у нее всегда находилась минутка развлечь волшебной историей младшего графского сына, тихо забившегося в уголок кухни. В этих сказках в изобилии водились ведьмы и злобные мутанты, и всегда герой встречал какое-нибудь волшебное создание: одни герои вели себя мудро, другие глупо, и разница была почти всегда в том, о чем они спросят волшебника и как поступят с ответом.
Эйрел осторожно спросил: - Хочешь дать мне какой-то полезный совет?
Джек шумно вздохнул и сел, сосредоточенно уставившись в окно. Эйрел присел рядом и обнял его за колени. Даже целиком сосредоточившись на своих мыслях, Джек под его рукой неосознанно потянулся.
- Тебе нужно, - Джек наконец принялся рассказывать, точно формулируя тактическую задачу, - спрятать свое сердце. Пусть метафорически, но для тебя это важно. Положи его в медный футляр и отправь в будущее и там спрячь. Когда ты снова найдешь спрятанное, все будет уже по-другому. Ничто не сможет тебя уничтожить, если ты будешь знать, что твое сердце хранится в безопасном месте и времени, ожидая тебя. А когда ты его найдешь - сразу узнаешь. Спрячь свое сердце, Эйрел, вот мой совет.
Эйрел медленно кивнул. Совет от неземного создания, неожиданно осмысленный и даже вполне выполнимый. Конечно, после такого в любой сказке главный герой непременно должен задать еще один вопрос…
- Могу я чем-либо отплатить тебе за это?
Джек с неподдельным изумлением улыбнулся и оглядел Эйрела с головы до пят.
- Ну, если бы я и вправду так ужасно страдал от одиночества, самое время было бы попросить тебя уйти со мною.
Эйрел затаил дыхание.
Джек покачал головой.
- Нет, это не твой путь. Возможно, и не мой тоже; не пожелаю тебе моей судьбы. Хотя кое-что для меня ты сделать в силах. Если где-нибудь, в совсем неподходящем месте, ты увидишь синий ящик - не проходи мимо. Погляди на человека рядом с ним, на человека, который не может умереть, потому что в его груди бьются два сердца. Хотел бы, чтобы одно из них было моим, но... Не важно. Если встретишь его, сделай, что он попросит, и помоги ему, чем сможешь, но только ни при каких обстоятельствах не заходи в этот ящик.
Эйрел запечатлел инструкцию в памяти и кивнул. - Все, что ты попросил и что посоветовал, я исполню в точности, слово Форкосигана.
Джек кивком принял эту клятву и слова улыбнулся. – У тебя и правда очаровательный выговор. Но, полагаю, тебе пора, не то ваши спецслужбы вышибут двери пинком, разыскивая тебя?
Эйрел кивнул. Он хотел было слезть с кровати, но застыл, охваченный порывом коснуться Джека еще раз, просто чтобы убедиться, что все случилось на самом деле, что они оба настоящие. В рассветном полумраке Джек, вольготно разлегшийся голым на гостиничной кровати, казался невообразимым, неземным существом,
- ОК, тогда с тебя еще поцелуй на прощанье! - Джек поднялся на колени, Эйрел потянулся к нему. И Джек затребовал свой поцелуй - долгий, настолько долгий, что приятно измученное и насытившееся за эту ночь тело Эйрела запросило пощады. Наконец, тот оторвался от его губ. – Иди давай. А то я передумаю и решу тебя украсть. И все пойдет насмарку.
Кивнув, Эйрел слез с кровати, отыскал свои вещи на ощупь и оделся, полуприкрыв глаза и не глядя на Джека. Он не стал ни прощаться, ни оглядываться, а просто вышел. У него был всего один путь. И еще одна попытка соблазнить его остаться - и бросить свой долг, свою работу, свое... все - была бы излишней.
Какое-то время он брел по улицам без цели, не думая ни о чем; когда окончательно рассвело - то есть взошел отражатель - Эйрел обнаружил, что ноги завели его в торговый квартал. В здешних магазинчиках продавалось все, что способен вообразить себе человек, плюс множество вещей, которых Эйрел даже представить себе не мог. Большинство магазинчиков было открыт уже в этот ранний час: они следовали за расписанием работы космопорта, а не движением светил. Довольно скоро Эйрел отыскал нужное место.
- Дайте мне герметичный карманный сейф, из меди, примерно вот такого размера, - обратился он к продавщице и повертел сжатым кулаком, показывая, какого именно. Примерно размером с сердце.
- А, - обрадовалась женщина за прилавком, - да, у меня есть именно то, что вам нужно. Самого лучшего качества, с Беты: стенки толстые, но сам он легкий. Можете запустить его хоть в космос, ваши ценности внутри все равно будут в безопасности.
Сейфовые коробочки были всех цветов и видов полировки: глянцевые, матовые, с металлическим блеском. Разумеется, среди них нашлась и медная: безупречный гладкий кубик. Продавщица показала Эйрелу, как его открывать и настраивать на отпечаток пальца. Он заплатил за свою покупку внушительную сумму и вышел из магазина с легким чувством собственного идиотизма. Не то, чтобы Эйрела не верил в реальность совета и своего обещания, или в правдивость того, что сказал о себе Джек - уверенность прочно укоренилась в его душе. Просто он осознавал, что не смог бы объяснить другому человеку, почему он так уверен. По всем правилам сейчас его должны были охватить сомнения - а их не было.
Эйрел присел на скамейку в одном из маленьких парков под куполом, пустынном в этот ранний час. Он принялся разглядывать медную коробочку так, словно та могла заговорить. Но упаковка была только частью дела, и самой легкой. Эта штука не была даже метафорой. Просто - коробочкой.
"Спрячь свое сердце", посоветовал Джек. "Тебя не смогут уничтожить, если ты его спрячешь". Его сердце - то, что составляет его суть - сейчас в опасности.
Наверное, речь идет не о жизни. Он же не колдун-мутант, чтобы спрятать в шкатулку свою смерть. Раз Джек знал его имя, титул и звание, это значит, что Эйрел проживет еще достаточно, чтобы успеть прославиться. Джек ничего конкретного ему не рассказал, не напророчил и не обещал, но уверенность Эйрела за последнюю неделю только окрепла. Пока ничего не решилось окончательно, но План Форкосигана уже имел шансы на успех, с поддержкой со стороны императора и капитана Негри...
Но еще были принц Зерг, и Джес, и их прихлебатели. Эйрел поерзал на скамейке, заставляя мускулы расслабиться и позволяя воспоминаниям о недавнем сексе омывать его, точно волной. Коробочка. Да. Если в опасности его сердце, ясно, с какой стороны она придет. Так было всегда, даже когда он был женат на сестре Джеса, и не менялось с тех пор, как он похоронил ее.
Он по-прежнему мог видеть в улыбающемся Джесе того красивого мальчишку, каким тот был когда-то. Они учились вместе, они делились друг с другом самым сокровенным. Бессмертному существу вроде Джека не постичь, как две души взрослеют вместе, объединенные общей тайной. И все же отношения между ними становились с каждым годом все сложнее (запутаннее, ненормальнее - во тьме, под грузом страха, позора и гнева, который они могли вылить лишь друг на друга). А в этом году все покатилось, как снежный ком: бедняжка принцесса Карин носила наследника, и Зерг с возрастающей готовностью сбегал из дома. Развлекать принца Джес сделал своим личным делом. Эйрел уже имел возможность видеть, как эти двое подначивают и потакают друг другу, и понимал, что так и будет в дальнейшем. Личный и политический союз, по древней форской традиции. И от этого союза у Эйрела мурашки по спине бегали.
Поэтому он всецело сосредоточился на своей стратегии, четкой и идеальной: если только этот план дадут осуществлять ему самому, вручат ему единоличное командование, завоевание будет бескровным. К тому же он получал прекрасный предлог для отсутствия в столице.
И вот сейчас он сидел в шести скачках от Барраяра, под комаррским куполом, в руках у него была медная коробочка, а в кармане - письмо, написанное рукою Джеса. За время своего бегства Эйрел перечитал его не раз, успев выучить наизусть. Об ответе было невыносимо даже думать, и все же он знал, что станет отвечать, словом или делом. Он никогда не оставлял Джеса без ответа.
Но на этот раз он получил совет спрятать свое сердце в будущем, даже если это была всего лишь метафора. Эйрел полез в карман и достал письмо. Лист не влезал в коробочку, и Эйрел испытал странное ребяческое удовольствие, сминая его в кулаке в комок.
Эйрел внимательно огляделся - парк был пуст, видеокамеры если были, то только скрытые, тут придется рискнуть. Он достал из ботинка нож и проколол подушечку большого пальца, закапала кровь. Убрав нож, он принялся возить окровавленным пальцем по комку бумаги, оставляя прерывистые красные полосы, потом смял его в тугой шарик, похожий на красную планету или магический симулякр, изображающий сердце. Палец болел, голова слегка кружилась, зато он сделал все, чтобы исполнить метафору Джека в точности.
Открыв коробочку, Эйрел спрятал туда от всех бед свое сердце из крови и бумаги, снова запер и запечатал прикосновением здорового пальца. Порезанную правую руку он сунул в карман. У него был билет на Барраяр с открытой датой и на самом деле никакой необходимости докладываться, пока СБ еще не вышла из себя и не начала вторжение без него. Какая ирония! Из него вышла бы скверная Елена Прекрасная. (Он на мгновение представил, как Джес Форратьер волочит Джека за своей колесницей, и сразу отмел эту мысль: это Джека невозможно было убить).
Эйрел был налегке, без багажа, поэтому по пути на орбиту, как и при посадке, он ловил на себе любопытствующие взгляды. А может, он был им любопытен потому, что был барраярцем. Его соотечественники здесь на положении зверей в зоопарке: Комарра, хранитель ворот Барраяра в большой мир, видит в нем нечто интересное, но не опасное и не вызывающее страха. Пока что это так, подумал Эйрел. Пока мы им нравимся.
На верхнем уровне станции имелся аттракцион для туристов: космический эквивалент фонтана, куда бросают монетки на удачу. Здесь вы могли запустить со станции любой небольшой (не более пятнадцати сантиметров в поперечнике и не более кило весом) объект по траектории, выводящей его за плоскость эклиптики и не пересекающейся с полетными коридорами. Эйрел посмотрел, как целая стайка детей отправляла в космос блестящие шарики, купленные специально для этой цели. Когда очередь у киоска рассеялась, он подошел туда со своей медной коробочкой – по размерам она подходила. Он строил из себя перед оператором наивного невежественного туриста до тех пор, пока тот не разрешил ему самому управлять манипулятором, чтобы Эйрел мог отправить посылку в пространство собственной рукой.
Он сам положил коробочку в шлюзовую камеру и с аккуратно просчитанной неуклюжестью выбросил по дуге в сторону от стандартной траектории: описывая спираль, она полетела не прочь от планеты, а к ней. Какой бы жидкой ни была здешняя атмосфера, в ней она сгорит. Однако именно там, на планете, лежало его будущее, и именно туда ему посоветовал Джек отправить свое сердце.
Оператор принялся ругаться на безрукого туриста, но Эйрел, не замечая этого, глядел, как медная коробочка, кувыркаясь, улетает во тьму, делаясь неразличимой среди множества других сияющих точек. Он засунул руки в карманы, где больше не лежало письма от Джеса, и тут же вспомнил, что герои всех всех сказок кухарки, неважно, вели ли они себя разумно или глупо, все равно не могли постичь смысла предостережения ведьмы.
Он сделал все, что мог.
Эйрел повернулся и ушел, не оглянувшись.
***
Несколько дней спустя, когда Эйрел вернулся туда, где и должен был находиться, у него состоялась недолгая беседа с капитаном Негри. Негри был с ним многозначительно вежлив и неоднократно обращался "коммодор", словно намекая, что его собственный чин, формально невысокий, дает ему больше власти, чем может мечтать любой офицер на службе Империи.
- Сопровождение внезапно потеряло ваш след после того, как вы вошли в бар в Солстисе, - сообщил Негри. - Удалось ли вам после этого в ходе вашей рекогносцировки выяснить что-либо важное?
"Я встретил человека, который знал, кем я стану, и поэтому пошел со мною в постель", подумал Эйрел. "Я получил предостережение. Я дал клятву и выполнил ее, насколько мог". Он до сих пор видел мысленным взором, как медная коробочка, вращаясь, улетает во тьму.
И, понимая, что Негри сможет проверить и отследить его перемещения, он ответил просто: - Я пошел по магазинам.