ФОРКОСИГАНЫ И ИХ ОКРУЖЕНИЕ. Драбблы. Автор : Poltavka Рейтинг - Гет и джен.G Персонажи: Форкосиганы всех поколений, Иллиан, леди Элис, Айвен, Галени, Делия Куделка...

"Break"
*
Еще минуту, думает Корделия. Внезапно кажется, будто сердце вот-вот взорвется, будто она сразу же умрет, отпустив Эйрела. Глупый, заезженный штамп из любовных романов, но Корделия всем существом ощущает сейчас его правоту.
16 секунд, 17… она ведет отсчет, радуясь каждому моменту, ужасаясь неумолимому ходу времени. Соглашайся, шепчут ей инстинкты. Другой путь никуда тебя не приведет. Соглашайся, прямо здесь, беги со всех ног, пошли к черту свою цивилизованность, забейся в укромную нору, напейся до беспамятства, люби до рассвета, будь рядом, помоги выжить ему и живи сама.
28, 29… С точки зрения Иллиана они, должно быть, выглядят как древнее, источенное ветром изваяние, где нельзя разобрать отдельные линии, где изначальный замысел скульптора изменили хаотичные стихии. Нечто монолитное, единое, не подлежащее более человеческой власти. Жаль, что это лишь иллюзия.
40, 41… Так быстро… ну же, делай выбор, разве ты не боишься за него, разве предстоящая разлука не сводит болевой судорогой даже навек занемевшие нервы? Ты не можешь не понимать: еще миг – и обрыв закончится пропастью, а что бывает с теми, чьи крылья сломаны?
53, 54… Корделия едва уловимо стонет, стараясь подчинить накрепко свитые руки. Она не сможет этого сделать. Она и не должна этого делать. Нужно просто сказать… просто сказать «да»…
60.
— Можно поздравить вас, сэр?
— Нет, лейтенант.

"Something there (Где-то там...)"
Саммари: приложение к «Сказкам на ночь». Название взято, конечно, из OSTа «Beauty and the Beast»
*
– Кому, интересно знать, я тут день-деньской готовлю? Все равно никто ничего не ест.
Престарелый оруженосец Гру помалкивал, вяло отщипывая куски от горбушки хлеба. Матушка Файнс аккурат начала разогреваться, и если помешать ей в излиянии праведного гнева, то ему тоже перепадет.
Половник брякнул о стол. Кухарка встряхнула солонкой, едва не высыпав в кастрюлю половину содержимого.
– Вон милорд Эйрел опять с утра пораньше надираться изволит. Я уж и так, и сяк стараюсь, да подносы-то нетронутыми возвращаются, зато пустые бутылки только успевай выгребать.
Суп на плите булькал в унисон сердитому монологу, плюясь горячими наперченными каплями. Гру вздохнул и скатал из мякиша шарик, потом второй. Еще полчаса, прикинул он. Раньше не успокоится.
– А то глаза зальет, и гоняет, как ненормальный, на флайере. В прошлый раз думала – все, и костей не соберем по ущелью, придется милорду графу розочки над пустой могилой сажать. Или…
В дверь ворвалась горничная Мари, едва не столкнув на пол горку бокалов, и с раскрасневшимися от возбуждения щеками выпалила:
– Я видела девушку, девушку в саду! Она поднялась к беседке!
На кухне воцарилась тишина, потом раздался стук опрокинутого табурета и топот. Дородная кухарка почти загородила собой окно, но даже сквозь небольшой просвет Гру успел заметить любопытно озирающуюся рыжеволосую незнакомку.
– Сержант Ботари сказал, что она – давний друг милорда Эйрела, – тем временем восторженно продолжила Мари. – Ну не романтично ли?
Матушка Файнс многозначительно покосилась на Гру и торжественно изрекла:
– Благослови мою душу, неужто дождались?

"Хрустальные туфельки" *
Воздух над сбегающими к озеру холмами был терпким, сухим и золотистым, как вчерашнее вино. Они петляли по узким тропкам, и стрекот цикад победным маршем отдавался у нее в ушах. Корделия улыбнулась. Да уж, ей наконец-то удалось выиграть хотя бы одну из войн.
– Я велел перенести твои вещи из багажника флаера в мою комнату. Их действительно немного.
Она оперлась на его руку, перебираясь через небольшой овраг.
– Можешь теперь всем рассказывать, что заполучил настоящую бетанскую Золушку. Правда, немножко неправильную Золушку – которая сбежала к принцу в замок, а не наоборот. Зато я до самого Эскобара летела в тапочках.
Эйрел недоверчиво фыркнул.
– Погоди… в тапочках?
– Выскочила из дому, в чем была. И если уж пришлось оставить позади прежнюю жизнь, что значит пара туфель? Я бы пошла к тебе даже босиком – через всю Вселенную.
Выражение его лица заставило ее спешно проявить интерес к лиловым цветам на обочине тропинки. Утром, когда Эйрел не обнаружил ее рядом, он выскочил на веранду с совершенно безумными глазами. А осознав, что происходящее – не сон и не галлюцинация, чуть снова не сломал ей ребра, стиснув в объятиях. Она и сама, проснувшись, едва смогла поверить, что не бредит где-то в военном госпитале под действием наркотика.
– А какие туфли были твоими любимыми?
– Красные. С высоким каблуком и тремя застежками спереди. Ма… в общем, мне их подарили. Сама бы я такие дорогие вряд ли купила.
...
На следующий день после завтрака он протягивает ей упакованную в желтую бумагу прямоугольную коробку с незнакомой эмблемой.
– Открой.
Из-под покрова полупрозрачной бумаги Корделия одну за другой извлекает пару кожаных туфелек и сдавленно охает, когда солнечные блики троекратно отражаются от новеньких пряжек.
– Но как… где…
Эйрел опускается на колени и осторожно примеряет ей обнову.
– Точно впору. Мне кажется, это достаточно достойный способ упасть к твоим ногам.

"Сюрпризы"
*
– Хотела бы я организовать настоящую поездку в горы.
Они сидели у небольшого костерка в дальнем углу сада. Корделия слегка повернула заостренный прут с насаженным на него ломтиком шашлыка.
– Но ты ведь знаешь, с нами обязательно потащится не меньше сотни агентов, которые станут палить из парализаторов по каждому подозрительному кусту.
...
Весь минувший день был до отказа заполнен поздравительными церемониями, банкетом и прочими хлопотными моментами. Лишь около полуночи гости наконец-то стали разъезжаться. Когда последний флайер взмыл над озером, поколебав зыбкое лунное серебро, она поднялась в спальню, вынула из ушей тяжелые серьги – подарок на десятую годовщину, после чего переоделась в заранее приготовленные блузу и брюки, расплела узел вычурной прически и стянула волосы лентой.
– Собираешься на ночную прогулку? – удивленно заметил поднявшийся следом Эйрел.
– Собираюсь. И ты тоже, потому советую это снять, – Корделия указала на роскошное шитье парадного мундира. ...
Огонь с энтузиазмом голодного тигренка хватал протянутое ему мясо, урча и шипя под каплями жира.
– Прошу прощения, но экзотической дичи в буфете не оказалось. Зато никаких салфеток и тарелок. Никаких скатертей, золоченых блюд, кучи напыщенных форов…
– И никаких условностей, – проницательно закончил Эйрел, нежно касаясь ее подбородка. – Спасибо за сюрприз.
– Можешь счесть это моей фантазией, – тихо призналась Корделия. – Такую вот ностальгию. Тогда мы пытались выжить, а теперь воспоминания о том путешествии окрашены радужным романтическим ореолом. По крайней мере, это была свобода – хотя бы на какое-то время.
Она вспомнила еще кое-что и хихикнула.
– Помню, парни на базе вовсю обсуждали, сколько раз мы с тобой были близки – и нельзя сказать, чтоб за время пути у меня не возникало подобных мыслей.
– Что ж, сюрпризы определенно продолжаются.
– Ну и кто из нас более наивен? Неужели ты не допускал, что меня тоже к тебе влекло?
– Эээ… нет – учитывая все обстоятельства. Иначе не боялся бы оскорбить тебя предложением замужества.
Корделия покачала головой.
– Ох уж эти барраярские мужчины! – она отложила импровизированный шампур в сторону и скользнула ладонями Эйрелу под куртку. – Пора бы окончательно избавить тебя от заблуждений – как говорится, лучше поздно, чем никогда!

"В центре Вселенной"
Время действия: «Игры форов», глава 6.
*
Окна в кабинете Эйрела были распахнуты настежь, позволяя осеннему ветру по-мальчишечьи сдергивать на пол разрозненные документы. Пара страниц спланировала прямо под ноги вошедшей Корделии. Она подняла их и бросила на край стола, прижав сверху перчатками.
– Смотри, как бы совсем не упорхнули.
Хозяин кабинета оторвался от изучения бумаг и усмехнулся.
– Повидалась с нашим узником?
Коричневый атлас прошуршал подобно опавшим листьям. Корделия небрежно расправила ворох юбок, присаживаясь на подлокотник кресла.
– Бедняжка, он так страдает от безделья.
– Зато ты выглядишь подозрительно довольной.
– Потому что у меня временный перерыв в череде двадцатилетних беспокойств. Майлз, конечно, может немного побиться головой о стену, но и только. Боже, я надеюсь, это так. К сожалению, Иллиан не связал ему руки за спиной.
– Скука пойдет ему на пользу. Она быстрее любого кнута заставит его ухватиться за любую предложенную работу.
– Постой, но ведь не совсем же за любую? Майлз, видишь ли, считает, будто я ничего не боюсь. Не знаю уж, с чего он это взял…
– Действительно, и с чего бы это, мой милый капитан? – поддразнил Эйрел, обнимая жену за талию.
– ...но я стараюсь его не разочаровывать. С такими выводами ему жить легче. Хотя мне сегодня пришлось обосновывать ему приоритетность некоторых вещей по отношению даже к самой блистательной службе.
Она нарочито призывно произнесла, подражая агитационному ролику:
– «Только с нами вы обретете свою судьбу!». Бетанский Астроэкспедиционный корпус мог бы использовать нашу историю в рекламных целях – разумеется, знай они правду.
– А какую часть правды ты выбрала в качестве обоснования Майлзу?
– Всю как есть, насколько он в состоянии разглядеть с высот юношеского максимализма. Умом он, возможно, ее и понял, но вряд ли сердцем. Пока еще нет.
Корделия ласково взъерошила мужу короткую седую шевелюру.
– Но я верю, что такой день однажды наступит.

"Сердечные хлопоты"
Время действия: «Танец отражений»
*
«Следовало выбрать наряд... нарядней».
Тяжелое золото, пластинки корсета – единственная доступная броня и способ удержаться на поверхности. Нечто материальное, раз душевные ресурсы на пределе.
Пустота внутри стремительно всасывает остатки надежды. Еще немного – и ее втянет туда полностью, скрутит в узел, круша ребра и сплющивая легкие. На секунду зал плывет, размывается нечеткими цветовыми лоскутками. На стены словно набросили алую сеть, забрызгали шелка и бархат.
«Мой сын умер где-то там, за тысячи миль от дома. Возможно, его попросту выскоблили из криокамеры, как ненужный кусок органики. Мои худшие кошмары настигли меня двадцать лет спустя. Вы все, что бы вы ощутили, если бы ваше сердце разорвалось?».
Корделия открывает глаза, заново фокусируясь на праздничной толпе, – и ловит отчаянный взгляд Айвена. Породистый пес на элитной выставке, которому сейчас хочется лишь забиться в укромный угол и повыть. Что ж, если нельзя помочь себе…
– Элис, дорогая, можно тебя на минутку?
...
Жутковатая синева так и не сошла полностью с губ Эйрела.
– Я, должно быть, напугал Марка. Скажи Саймону, чтоб не доставал его – мальчик тут ни при чем. Скажешь?
– Непременно. Тсс, поменьше болтовни.
– Прости, я должен был попытаться наладить контакт с ним раньше…. Вообще… прости.
Он – неловко и скованно из-за датчиков – дергает плечом, будто пытаясь очертить невидимую границу, и она понимает, что этот жест охватывает долгие годы и шрамы от столь многих, по сию пору не заживших ран.
«Ты ведь по-прежнему винишь себя, не так ли? Снова и снова. Ничего удивительного, что твое сердце не выдержало такого груза, любимый».
...
– Не сомневаюсь в отваге твоего сердца, но…
«Но ты мой второй шанс. Пожалуйста, не забирай хотя бы то, что у меня еще осталось».
– Я не могу служить утешительным призом.
Она сплетает пальцы, словно пытаясь удержать ситуацию, удержать Марка рядом, в безопасности.
Верно, верно, ты и так пробыл призом слишком долго. Я не стану так поступать с тобой, просто не имею права.
...
Наряд к Зимнепразднику щеголяет бессчетным количеством складок и сверкает не хуже дворцовых огней, хотя и, вопреки традиции, ни единой красной нитки в нем не использовано.
На удачу, думает она, на удачу.
Снежинки добавляют серебра рыжим локонам, но Корделия их не отряхивает. Растают и сами. Все, что должно, теперь пойдет своим чередом, заполнив пустоту горячим биением жизни.

«Память».
Саймон/Элис
*
Память теперь состоит из мягких пастельных оттенков, мозаики пробившихся сквозь занавески солнечных пятен, птичьих трелей за окнами. Симфония запахов, прикосновений и чувств, которые не подлежат записи, не годны для протоколов и работы аналитиков. Память соткана из разметавшихся по подушкам темных волос, небрежено брошенного на кресло элегантного платья, уютно разделенного на двоих затворничества.
– Пожалуй, у нас есть определенное, ммм, карьерное сходство. Всю жизнь устраиваем чужие судьбы.
Элис ставит на поднос пустую кофейную чашку, совершенно не по-форски слизывая с пальцев остатки крема.
– Понимаю, почему Корделия с такой радостью сбежала на Сергияр – там ей проще защищать свой кусок пирога от всех, кто норовит его выхватить. Кстати, о пирогах. Матушка Кости просто божественна. Какая досада, что я не могу уломать Майлза ее уступить.
Она смущенно опускает ресницы и шепчет:
– Ужасно, наверное, что я… благодарна этому неизвестному заговорщику? Если вспомнить, каково тебе пришлось…
– Нет, вовсе не ужасно.
Саймон решительно предпочитает тысячам неаппетитных подробностей привкус персика и пряных трав на ее губах.
Новая память ему нравится все больше и больше.

"Вне плана"
Время действия: «Память» и чуть дальше. Дув/Делия
*
– Но когда твой зануда-капитан примется ночи напролет просиживать над сводками, надеюсь, ты вспомнишь мои слова!
Каблуки Форпатрила яростно щелкнули и он умчался, едва ли не рассыпая искры. Делия задумчиво потерла щеки, взбила примявшиеся кружева на запястьях и направилась к угловой кушетке, откуда ее столь бесцеремонно выдернул Айвен. Вот вечно он лезет со своими глупостями в самый неподходящий момент!
А ведь Дув почти сделал ей предложение. К сожалению, «почти» на палец не наденешь – несколько раз Делия замечала, как он, уже готовясь что-то сказать, стискивал губы и угрюмо замыкался в себе. Если так пойдет и дальше, они поженятся не раньше следующего десятилетия, будто в романтических историях времен Изоляции, до которых охоча сестрица Оливия. Ну а ей-то что прикажете делать?
Кушетку заслонял внушительный куст с вьющимися розами. Делия провела быструю разведку, сдвинув ветки и заглянув в просвет – в ее отсутствие Дув рассеянно следил за танцующими парами. Как бы узнать, вспоминает ли он по-прежнему Лаису? Девушка нервно отщипнула с куста несколько мелких бутонов. Хорошо, Лаиса красива, но чем «армия Куделок» хуже? Конечно, остается ум, богатство и образование. Возможно, Делии тоже следовало проявить интерес к старинным преданиям. Было бы у нее тогда больше шансов заполучить Дува?
По крайней мере, его улыбка по возвращении предназначалась именно ей, а не всяким ветренным комаррианкам.
– Я уже собирался тебя искать.
Делия скорчила гримасу.
– О, прости, это все Айвен. Ему, видите ли, взбрело в голову сделать мне предложение руки и сердца – будто не мог другого времени выбрать.
Дув ощутимо позеленел, практически под цвет своего мундира.
– Что ж… мои поздравления. Ты заслуживаешь самого лучшего.
Делия недоверчиво уставилась на него.
– Господи, я-то считала, в СБ тупиц не принимают. Кто сказал, что я согласилась?! Как ты вообще мог такое заподозрить?
Оттенки зелени схлынули с его лица, уступив место румянцу.
– Ты ему отказала? Отказала Форпатрилу?!
– Нет, я поклялась ждать, пока он не прекратит вести себя, как двенадцатилетний! Конечно, я отказала! Да и с чего бы мне поступать иначе?
Он лихорадочно сжал ее кисть, пристально заглянул в глаза.
– Делия, я давно хотел… я собирался… выходи за меня!
– Ч-что?
– Выходи за меня замуж – и пускай все планы катятся к дьяволу!
– Пусть… – зачарованно пролепетала она, совершенно не вникая ни во что, кроме гудящего в ушах «за меня».
...
– Ну вот, минус очередная потенциальная невеста, – мрачно подытожил Айвен, разглядывая сияющую счастьем и новым ожерельем Делию.
– Разве тебе не отказали?
– Но она ведь могла и передумать впоследствии!
– Милорд Форпатрил, – к ним почтительно приблизился один из обслуживающих праздничный банкет официантов. – Это велели передать лично вам.
– Ты что-нибудь понимаешь? – Айвен недоуменно продемонстрировал кузену наполненную фруктами и перевитую лентами корзину.
– Пока нет. Вообще-то, на свадьбе принято дарить подарки новобрачным, а не гостям. Однако здесь, кажется, есть карточка. Возможно, она все прояснит.
Майлз выудил из корзины визитку и прочел: «В благодарность за содействие».

"Оккупация"
*
Его пожирало чудовище. Майлз не знал, откуда оно взялось – из лабораторий покойного Риоваля или цетагандийских питомников, но оно уже добралось до левой ноги и теперь с упоением жевало ее. Скоро нога исчезнет в пасти и тогда…
Майлз заорал и проснулся.
Маленький полосатый котенок отскочил, напуганный движением, однако тут же снова запустил в мизинец острые иголочки зубов. Его серый собрат свернулся в дальнем углу кровати, а еще один – прямо на подушке.
Майлз вызволил палец из кошачьих челюстей и попробовал внушить их владельцу, что завтрак подают в другом месте. Безнадежно. Котенок явно решил, что с ним играют, прижал уши и принялся атаковать уже все майлзовы части тела подряд.
«Весь в матушку. Прямо умилительное семейное сходство. Любопытно, где обретаются остальные монстры?»
Ответ на этот вопрос он получил довольно скоро, когда в центр старательно накрытого стола угодила пушистая рыжая бомба. Наиболее пострадала ваза с клубничным вареньем и мундир Майлза.
«Очевидно, после иглогранаты я выглядел примерно так же».
Следующего домашнего террориста он снял с занавески в коридоре. Черный комочек висел на кремовой ткани, будто редкостная ночная бабочка, и надрывно пищал.
«Что поделать, малыш, в определенном возрасте все мы пытаемся карабкаться вверх, понятия не имея о спуске».
Шестой отпрыск Царапки таился возле лестницы. Засада была устроена по всем правилам, и удержать равновесие на верхней ступеньке Майлзу удалось лишь чудом.
«Следовало бы настучать на них в СБ. Это же форменное покушение».
Из дома он выскочил, едва не оттоптав хвост самой Царапке.
...
После напряженного дня постель неодолимо манила, однако, нырнув под одеяло, Майлз внезапно убедился, что манила она не только его. Разноцветная кошачья армия уже оккупировала почти все свободное пространство. Вторжение лорда Форкосигана было воспринято с царственным недовольством, мявом и фырчаньем, однако постепенно ему удалось установить перемирие.
«Надо поскорей найти им хозяев».
Серый котенок развалился на спине, выставив поросшее смешными завитушками брюхо. Рыжий свесил ершик хвоста Майлзу на глаз. Черный во сне подергивал задними лапами, отбиваясь от персональных чудовищ.
«Хороших хозяев, чтоб зверята могли привольно играть и резвиться».
Белый убийца целиком исчез в складках покрывала. Трехмастная киска широко зевнула.
«И чтоб никто не швырял в них за это башмаками».
Полосатый монстрик боднул Майлзу подбородок, потоптался на груди и завел удивительно басистую для такого тощего тельца «мыр-мыр-мыр»-песенку.
«Конечно, найти надо… только, пожалуй, не прямо сейчас».

"Кот в сапогах"
*
– Мур-мур.
«И как я только согласился на такое».
– Муууррр?
«С другой стороны, мне и выбора-то особого не оставили, разве что между пятнами и полосами».
– Эй, чем это ты там занят?
Айвен запустил руку в сапог и выудил пухлого черно-белого котенка.
– Уж не собираешься ли ты наделать лужу внутри?
– Мууууууууур!
– Третий раз за неделю – и что за страсть к ним у этой зверюги! Ааа, ну конечно, ты же родился в гардеробной! Обувка братца Майлза была первым впечатлением твоей кошачьей жизни. Похоже, неизгладимым.
Он легонько щелкнул малыша по треугольному уху:
– Договоримся так, приятель: я тебе отдам сапоги, а ты мне раздобудешь принцессу!

"Много шума из ничего"
*
– Итак, у нас полон дом жуков и несчастных влюбленных.
Корделия, тщательно инспектировавшая тапочки на случай, если туда заползло еще одно из созданий доктора Боргоcа, вздохнула.
– Мы в своей провинции определенно отвыкли от кипения столичной жизни. Я-то надеялась всего лишь пообщаться с детьми, друзьями и убить остатки фигуры банкетами Грегора, а угодила в самый центр мелодрамы.
– Старые добрые времена закончились, – заметил Эйрел. – Теперь, чтобы сразить девушку, парализатора недостаточно.
Леди Форкосиган с усмешкой покачала головой.
– Иногда мне кажется, что некоторые мужчины слыхом об этом не слыхивали.
– А ты уже начала разрабатывать план действий?
Она запахнула халат и решительно сдернула салфетку с подноса, заполненного маленькими аппетитными пирожными.
– Не сегодня. Сегодня я не намерена и шагу ступить из спальни, даже если крыша рухнет.
Эйрел пошарил по прикроватному столику, разыскивая пульт.
– По правде говоря, я тоже больше предпочитаю шекспировские страсти на головидео. Что выберем?
– «Много шума из ничего» подойдет в самый раз. И давай сочтем это добрым предзнаменованием.

"Долг чести"
*
Хватка у крестницы оказалась стальной. Детские пальчики цепко сжали изумрудный кулон, и Корделии потребовалось немало труда и терпения, чтобы вызволить его из пухлого кулачка.
«А совсем скоро мне потребуется терпения куда больше».
Она вытерла порядком обслюнявленный кулон платком и взамен вручила девочке печенье.
– Нам, моя радость, придется позаботиться, чтобы свадьба твоего сводного дядюшки прошла гладко, потому что я уже очень хочу внуков.
В комнату нерешительно заглянул мужчина с пилотскими нейроимплантами на висках. Вид у него был слегка потерянный.
– Прошу прощения, ээ… гм… ваша светлость? Я ищу База, База Джезека.
– Они с женой осматривают дом.
Корделия попыталась указать направление, в котором ушли Ботари-Джезек, однако с ребенком на руках это оказалось не таким простым занятием.
– В общем, если поспешите, то догоните их в западном крыле.
Мужчина начал бормотать что-то вроде «премного благодарен», когда его лицо внезапно озарилось широкой улыбкой узнавания.
– Вижу, вы добрались, куда хотели, госпожа Нейсмит.
...
Озарение пришло лишь минут через пять, а настигла она гостя почти у самой лестницы. Корделия-младшая хныкала, выронив по дороге лакомство, но внимание ее крестной в данный момент занимали другие вещи.
– Постойте… Господи, ведь это вы… это на вашем судне я…
– Так точно, миледи. Арди Мэйхью к вашим услугам. Если снова пожелаете куда-то удрать, не стесняйтесь, только попросите. Я бы не удивился, от такой-то суеты.
Пилот ткнул вниз, подразумевая шумливую предпраздничную круговерть.
– Звучит соблазнительно, но нет. Скажите, госслужбы на Бете вас не слишком потрепали в тот раз? Боюсь, я несколько их раздразнила своим побегом.
– Выжали досуха – правда, толку от этого оказалось маловато, учитывая мою полную неосведомленность о ваших планах.
«А я даже не вспоминала о нем все эти годы. Если бы он мне не поверил, если бы не взял на борт… что бы со мной произошло?»
Корделия сконфуженно застыла, и малышка, воспользовавшись ее замешательством, немедленно заново сцапала кулон.
Ничего бы не произошло. Ни дома, ни семьи. Ни будущего.
– Сожалею, что вам выпало столько неприятностей из-за меня. Я – ваша должница.
Мэйхью облокотился о перила и указал на окруженного очередной стайкой гостей Майлза.
– Да чего там… Ваша «тайная миссия» мне уже все сполна компенсировала.

"Сказки на ночь"
*
– Сказку! – потребовал Саша.
– Сказку! – пропела Хелен, встряхивая рыжими кудряшками.
Лиззи уже крепко спала, но двойняшки во всеоружии готовились выслушать традиционную отцовскую историю, подоткнув одеяла и напихав под бок игрушки.
Майлз на мгновенье задумался, и начал:
– Жило одно чудовище, которое все считали принцем, и один принц, которого все считали чудовищем. И вот однажды в дремучем-дремучем лесу этот принц повстречал прекрасную девушку, которая собирала...
«...образцы местной флоры для своего астроэкспедиционного отряда»...
Глаза юных слушателей горели восторгом и сопереживанием. Саша непроизвольно барабанил по изголовью, Хелен прикусила угол подушки.
«Хотел бы я знать, какие истории вы станете рассказывать на ночь собственным малышам. Чего достигнете, повзрослев, какую пару себе отыщете?»
– ...но никто из родных и друзей ей не поверил, потому что кто же может полюбить чудовище? Конечно, они решили, будто она околдована. Даже хотели запереть в, ээ, высокой башне.
Ему нравилось наблюдать, как они растут, как открывают для себя новые горизонты. Но порой ему ужасно хотелось выстроить башню до неба, оградив их от любых внешних монстров.
"Да, приятель, а что насчет опыта борьбы с внутренними драконами? Твои не больно-то ручные"
Он перевел дух. Дети взволнованно сопели, предвкушая финал.
– Но она успела вернуться на рассвете? – наконец отважилась спросить Хелен. – Принц не умер без нее от горя?
– Конечно, успела, родная.
«Что очень удачно для всех присутствующих».
– Они победили всех врагов?
– И жили потом долго и счастливо?
Майлз соединил ладони, захлопнув воображаемую книгу.
– И то, и другое. А теперь поскорее спать, а то мама вас утром не добудится.
...
Ему почти удалось ускользнуть, когда из темноты прозвучал тонкий голосок:
– Паап!
Проклятье. Этого он и боялся.
– Помнишь, ты нам вчера рассказывал про мертвого рыцаря? Как он лежал в ледяном гробу, а между тем верная возлюбленная разыскивала его по всему свету?
– Ну, что-то припоминаю…
– Это ведь она его оживила?
Майлз вздохнул, вернулся в детскую и снова включил ночник.
– Хм, на самом деле нет. Его разбудила другая девушка.
– Поцелуем?
– Почти.
– И тогда рыцарь женился на ней? – Хелен, по обыкновению, стремилась к полной ясности в вопросах любви и брака.
– Вообще-то, не совсем на ней. Он женился на…
– Эй, сколько верных возлюбленных было у этого рыцаря? – возмущенно фыркнул Саша.
– Не так много, как может показаться, – торопливо пробормотал Майлз. – Ладно, завтра расскажу вам что-нибудь менее запутанное. Например, про сумасшедшего волшебника, лягушонка и ядовитое зелье.