|
 Если вам понравилось, пожалуйста, оставьте отзыв - порадуйте автора. |
*
"Ну и что, по-твоему, ты делаешь?" громко вопрошала некая часть сознания Айвена, еще способная на связные мысли. Зачем он поехал к Байерли домой? И зачем они принялись лапать друг друга в ту же минуту, как переступили порог его квартирки? Он что, достаточно для этого пьян и достаточно отчаялся? И как далеко они зайдут? И так ли он возражает зайти слишком далеко? Тут Бай как раз нашел губами чувствительное местечко у него на шее, и дальше все мысли из головы у Айвена вышибло. Он почувствовал, что ладонь Бая скользнула ему на ягодицы; свободной рукой тот расстегивал ему рубашку. Почти рефлекторно он принялся помогать раздеться Баю. Тот медленно, но настойчиво подталкивал Айвена вглубь квартиры, и они передвигались к спальне, оставляя за собой след из сброшенной одежды.
"Боже, что я делаю?" Вот они уже в спальне Бая, едва вписавшись в дверной проем. Эта мысль на мгновение заставила Айвена застыть. Часть его трепетала от восторга, по вполне понятной причине. Но все же один кусочек мозга по-прежнему подавал панические сигналы, разворачивая перед мысленным взором все растущий список причин, по которым это была скверная идея. Может, им не стоило так спешить. А вот выпить еще вина - бутылочку-другую - тоже было бы неплохо. Но маловероятно, что Айвен смог бы убедить Бая в ее осуществимости в тот момент, когда снимать оказалось больше нечего, а Айвен натолкнулся задницей на край кровати и с размаху сел. От прикосновения мягких простыней к обнаженной коже его затрясло. А может, от того, что делал Бай: целоваться тот определенно умел.
Они прижались друг к другу, и новизна ощущений стоила того, чтобы ее смаковать. Байерли был более гладким, чем сам Айвен, но все же волосы на груди были кардинальным отличием от всех, с кем Айвен прежде делил постель. Как и отсутствие бюста. Одно компенсировало другое, подумал Айвен, проводя руками по его груди. А если он потеребит соски, так, как это доставляет удовольствие ему самому, то наверняка в ответ ему не дадут пощечины, не обожгут сердитым взглядом и не двинут плечом? Он оказался прав. Байерли мягко простонал прямо ему в губы..
Теперь уже Айвен сидел на краю кровати, неохотно прекратив поцелуй, поскольку Бай, опустившись перед ним на колени, исследовал губами уже его плечи и грудь. Айвен вздохнул, когда тот аккуратно прикусил и втянул губами сосок, и вздрогнул, когда Бай спустился ниже, к бедрам. Он что, хочет?.. Да. Именно так. Айвен запустил пальцы в волосы Бая и застонал. Робкий панический голосок в глубине его сознания напомнил, что хотя получать подобное удовольствие можно почти одинаково с женщиной или с мужчиной, но что он будет делать, когда наступит его очередь это удовольствие доставлять?
Но тут Бай сделал именно то, чему Айвен не раз тщетно пытался научить своих партнерш, и он решил, что плевать, что этот самый внутренний голосок ему подсказывает. Да, все оставшиеся сомнения исчезли, когда он ощутил, как влажный палец прошелся между ягодиц и тихонько надавил на вход. Он резко выдохнул и крепче вцепился в волосы Бая. И был изумлен, когда в ответ тот совершенно убрал руку. Айвен открыл глаза: Бай смотрел ему прямо в лицо.
- Тебе нравится? - спросил Бай, на сей раз без следа своей обычной иронии в голосе.
- Боже, да, - выдохнул Айвен, не успев подумать о том, что говорит. Он ощутил, как жар заливает шею.
- Прекрасно, - только и ответил Бай, когда Айвен потянулся за поцелуем. Он хотел намекнуть Баю, чтобы тот продолжил свое занятие, но вместо этого Бай крепко его обхватил, как обхватывает борец своего соперника на ковре. Айвен ответил на это объятие с пылом, хотя испытал короткое сожаление. Так хотелось, чтобы они продолжили делать то, что делали минуту назад... то есть что делал Бай. Но и так было неплохо. Они лежали бок-о-бок на кровати. Айвен решился опустить глаза, и увиденное его восхитило. Не дав себе времени подумать, он протянул руку, сжал пальцы и двинул рукой, изучая. Байерли оказался таким же возбужденно-скользким, как был сейчас он сам, и это было удивительно. А еще он ответил низким горловым звуком, в котором Айвен не с первого раза разобрал слово, и слово это было: "Перевернись".
Айвен повиновался, вздрогнув, хотя комната, казалось, сделала в этот момент полный головокружительный оборот. Он услышал и почувствовал, как Байерли встал с кровати, потом вернулся. Проникший внутрь палец на этот раз был более скользким. Айвен тихонько простонал, вцепившись в подушку.
- Тебе правда нравится?
- Боже, ну да, - повторил Айвен. - И, пожалуйста... в этот раз не прекращай. - Он простонал снова: к пальцу прибавился второй, потом третий, растягивая его. А он и не представлял, что это такое приятное ощущение. Парочка его прежних подружек, бывало, вводили внутрь самый кончик пальца, или просто водили вокруг, но не так же. Даже леди До... ох, не стоит сейчас думать о ней... о нем... не важно, о ком, но сейчас - не стоит.
Байерли убрал пальцы и крепко стиснул его бедра. На мгновение Айвен запаниковал, потом вскрикнул: ощущение было, словно его разрывают пополам. Но потом - ничего, ни единого движения, пока его тело приноравливалось к новому положению. Айвен тихонько проскулил, и Бай ответил успокаивающим и совершенно неосуществимым сейчас советом: "Расслабься". Вот если бы они до этого побольше выпили... но теперь-то поздно. И так происходящее - прямое доказательство, что Айвен явно перебрал с вином.
Но неожиданно через несколько секунд он почувствовал, как его тело расслабляется, и Байерли отозвался на это медленными, уверенными движениями. В таком ритме было нечто успокаивающее. Айвен выдохнул, испытывая странную смесь облечения и удовольствия. Еще немного времени и несколько бессловесных намеков, и оба принялись двигаться чуть энергичнее. Айвен оказался почти вдавлен в простыню, но с удивлением отметил, что это приятно. Если честно, он ощущал, что вот-вот не выдержит, хоть это было и несколько рановато, а когда Байерли немного изменил угол, этого оказалось достаточно. Айвен заорал, взрываясь на тысячу кусочков - а точнее, изливаясь в простыню, - а потом распростерся на кровати, весь выжатый и дрожащий, пока Бай продолжал двигаться, и, наконец, ощутил, как кончает тот.
Потом, когда они лежали под одеялом, у Айвена, наконец, нашлось время подумать. Он поглядел на спящего, устроившего голову у него на плече, и почувствовал совершенно неожиданную нежность. Интересно, подумал он в полудреме, будет ли у этого разового приключения продолжение? И с этой мыслью он, наконец, заснул.
*
Айвен был не вполне уверен, что именно его разбудило, но с большой долей вероятностью это было бьющее в виски похмелье. Он тихо застонал и потянулся за подушкой, чтобы накрыть голову. В этот момент он и сообразил, что лежит не в собственной кровати и не в одиночестве. Он, щурясь, едва разлепил глаза, и разглядел темноволосую голову на соседней подушке. Верно. Что ж, сперва ему надо добраться до дома, а потом разобраться с похмельем. По крайней мере, он точно уверен, что сегодня выходной. Напиться накануне выхода на работу – такой глупости он не позволял себе уже много лет.
Он аккуратно вылез из постели, благодаря хорошо отработанному навыку не разбудив дремлющую партнершу. Утренние разговоры - это обычно сплошная неловкость... Он подумал было сперва разыскать что-нибудь из своей одежды, но потом решил, что визит в туалет – вещь более неотложная.
Отлив, он потихоньку сообразил, что впутался в передрягу. Чем это он занимался прошлой ночью с этой, как-там-не-помню-её-имени? Ладно, дальше душ. Быстро и желательно тихо. Он отрегулировал температуру воды и ступил под струи душа.
С минуту Айвен неподвижно наслаждался напором горячей воды, омывающей все тело, потом напомнил себе, что хотел собирался по-быстрому. Он прикрутил кран, нащупал мыло и принялся намыливаться. Резко-пряная отдушка мыла показалась ему довольно необычной: знакомый запах, но Айвен никак не мог припомнить, где его нюхал, или вообразить себе юную леди, которая бы его предпочитала. Он попытался вспомнить хоть что-то из прошлой ночи. Явно, что удовольствие он получил, хотя было довольно необычно обнаружить подтверждение этого в потеках на собственном животе. Однако сейчас голова у него слишком болела, чтобы задумываться всерьез. Может, он вспомнит что-нибудь попозже.
Наконец, вымывшись спереди, он решил заняться собою с другой стороны, повернулся, подставляя спину под воду...
И чуть не взвизгнул, но успел прикусить язык. Что за черт! Он одним движением прикрутил воду и застыл в ошеломленном молчании. Слишком много загадок для обычного утра после ночи любви. Почему это задницу обожгло, словно кипятком? Нет, пора домой; там он примет меры против похмелья, придет в более вменяемое состояние и тогда разберется в событиях прошлой ночи. Он выбрался из-под душа, нашел полотенце и стал вытираться. И тут…
Кузен Майлз как-то пытался объяснить ему, как возвращается память после криооживления. Он это называл "каскадом" и пояснил, что термин отражает суть весьма точно. Конечно, Майлз не был в доску пьян, когда его разнесло мало что не напополам. Поток туманных картинок и ощущений, захлестнувший Айвена, был больше похож на грязевой сель, чем на водопад.
Губы, яростно терзающие его собственные... горячий рот, доставляющий ему такое удовольствие... и боль, переходящая в наслаждение... боль в...
Айвену пришлось напомнить себе, как дышать.
Он отшвырнул полотенце и привалился к двери, собираясь с силами, прежде чем шагнуть в комнату. Выбора у него нет. В ванной нет даже окна, да и вряд ли он захочет бежать отсюда голым. Хотя, конечно, раньше ему уже приходилось так поступать... Он ткнул пальцем в пластину дверного замка, и створка тихо отъехала в сторону. Айвен прокрался в комнату и убедился, что человек в постели до сих пор спит к нему спиной. С искушением подойти и узнать, кто это такой, Айвен вполне был в состоянии справиться.
Айвен прокрался к выходу из спальни и растерянно уставился растянувшуюся через гостиную дорожку сброшенной одежды, среди которой ему требовалось сейчас отыскать свою. Он потратил на это несколько минут, и некоторые предметы туалета отличил с большим трудом. Одевшись, он огляделся, но и сейчас ничто не подсказало ему, где он находится. Он захлопнул за собой входную дверь и спустился к выходу.
Консьерж приветствовал его стандартным "Доброе утро, лорд Форпатрил". Айвен уже сделал пару шагов за порог, когда понял, что вдобавок не помнит, как он сюда попал, а слоняться вокруг здания в поисках своей машины либо флаера ему определенно не хотелось. Он вернулся в подъезд и попросил консьержа, чтобы тот распорядился подогнать его транспорт, в надежде, что прибытие гостей в этом доме регистрируется, и его машину отыщут без лишних вопросов.
Через несколько минут машина и вправду оказалась у подъезда. Он отблагодарил консьержа соответствующей суммой из бумажника и вышел, надеясь, что не выглядит так, словно бежит с места преступления. "Вряд ли они были в курсе, с кем из жильцов я провел ночь?" Он сглотнул. «Вот только ночной дежурный должен зарегистрировать, с кем я приехал, если знает, какая именно машина моя». Задумавшись, Айвен не слишком замечал, каким путем едет, выбирая дорогу машинально. Наконец, он начал узнавать улицы, по которым ехал. Отсюда он мог легко проложить маршрут домой – но не вспомнить, откуда именно направляется.
*
День уже заканчивался, когда Айвен сумел (почти) перестать мучиться мыслями о том, как и где проснулся сегодня. ОК, у него была на редкость пьяная и... полная приключений ночь, но, скорее всего, этого человека он в жизни больше не увидит. Мысли то и дело захлестывало бесконечным грязеворотом воспоминаний из самой глубины сознания, слишком неясных, чтобы в них можно было разобраться. Чтобы отвлечься, Айвен принялся прибираться в квартире. Слишком многое здесь требовало его внимания. Например, когда он в последний раз разбирал коллекцию семейных снимков, которыми мать снабжала его регулярно, каждый Зимнепраздник? Отупляющее занятие, но сегодня оно казалось достаточно важным.
Только он взялся за снимки, как звякнул комм. Айвен испытал смешанное чувство: благодарность за то, что его отвлекли, вместе с беспокойством от того, что он не знает отправителя. Одиночный звяк означал, что пришло сообщение. Айвен уселся перед коммом и открыл письмо. Прочел. Перечитал. Смысл дошел до него не сразу.
Айвен, Похоже, ты позаимствовал мой ремень, а мне оставил свой. Допускаю, что ты мог взять его с тайным умыслом или в качестве сентиментального сувенира на память, но я все же предпочел бы вернуть свое. Пожалуйста, скажи, где мы могли бы пересечься и обменяться нашей собственностью. Байерли.
Айвен поморгал, медленно поднялся и пошел в комнату, где ремень висел себе на крючке в гардеробе. Хм, правда не его. Ой. Он без сил осел на край кровати, а потом и вовсе рухнул на нее плашмя и сжался на ней в комочек.
Губы, яростно терзающие его собственные... горячий рот, доставляющий ему такое удовольствие... боль, переходящая в наслаждение... темноволосая голова на соседней подушке - коротко стриженая... поцелуи более напористые, чем доставались ему когда-либо... маршрут, которым он добирался до дому... боль от укуса горячей воды и мыла, проникших в трещинку в...
"Ничего не было", - безнадежно уговаривал себя Айвен. - "И я вовсе не переспал прошлой ночью с Байерли Форратьером!"
Разумеется, никаких других объяснений на ум не приходило, кроме, разве что, чьего-либо сумасшествия. «Уж если один из двоих должен был спятить, то почему не Бай? В роду Форратьеров столько психов!» Айвен был в ужасе, причем сам был не до конца уверен, ужасается ли содеянному или тому, что его ужас недостаточно силен.
Надо вернуть этот чертов ремень. "Даже если предположить, что я взял его на память". Айвен с удивлением обнаружил, что все еще вертит ремень в руках. Наверное, стоит его отослать, а не вручить лично. Только как запаковать ремень, чтобы ни курьер, ни почтовая служба не задалась вопросом, с чего это лорд Айвен Форпатрил пересылает всякую галантерею Байерли Форратьеру? Да неважно что, важен сам факт посылки. Нет, лучше отнести его самому. А то Бай еще объявится у него на пороге собственной персоной в самый неподходящий момент. Как он уже делал прежде.
*
Айвена отнюдь не обрадовало, что машину у него принял тот самый консьерж, который дежурил в то утро. Особенно после того, как тот перезвонил Байерли, прежде чем отправить гостя к лифту. Айвен постарался принять бесстрастный вид, но боялся, что его неловкость видна как на ладони.
Когда Айвен поднялся к квартире Бая, то предсказуемо обнаружил того стоящим в дверном проеме и поджидающим его. У него свело под ложечкой, когда он в миллионный раз спросил себя, что ему теперь говорить.
- О, Айвен, - промурлыкал Байерли, - я и не ждал, что ты так быстро откликнешься на мое сообщение. – Однако он не шелохнулся и не пригласил Айвена войти.
- Э, может, я тогда зайду? - пробормотал Айвен.
- Конечно, конечно! - Бай наконец-то сделал шаг в сторону и радушным кивком пригласил его внутрь. Дверь еще не успела закрыться до конца, как Бай добавил: - Ты такой же нетерпеливый, как был прошлой ночью. Неужто у тебя на уме снова то же самое?
Айвен с тоской оглянулся на наконец-то захлопнувшуюся дверь, задаваясь вопросом, не услышали ли сказанное соседи. И не слышали ли они вдобавок кое-чего прошлой ночью. Да, на дверь Айвен глядел сейчас с тем же чувством, с каким некогда провожал взглядом закрывающийся люк шлюзовой камеры в Приливном барьере Темзы. Он захотел сглотнуть и обнаружил, что горло у него пересохло. Нехотя он снова перевел взгляд на Байерли.
- Так ты его носишь? – кивнул Бай, опасно блеснув глазами. – О, я тронут. Но все же хотелось получить свою вещь назад.
Айвен пожал плечами. – Лучше было вдеть ремень в штаны, чем слоняться тут с ним в руках. - Он потянулся к пряжке ремня и вдруг покраснел, сообразив, что повторяет ситуацию прошлой ночи. Впрочем, кто тогда кого раздевал? Утром все вещи лежали вперемешку. «Ойй…» Он протянул снятый ремень Баю и потребовал: - А мой где?
- Там, где ты его и оставил, - Бай показал на кресло, на спинке которого висел искомый предмет. – А может, я оставил, смотря как взглянуть на процесс. - Айвен смерил его свирепым взглядом, но ответом ему была всего лишь иронично поднятая бровь.
Айвен цапнул ремень с кресла, вдел, застегнул и только тут сообразил, что Бай загораживает ему путь к двери. Айвеновская клаустрофобия подпрыгнула еще на один градус. Да нет, это он просто ремень затянул на лишнюю дырочку, вот и дышать неудобно. Айвен быстро его поправил, соображая на ходу, что же говорить теперь. У него было порядка миллиона вопросов, ответы на которые он желал получить, и никакого желания эти вопросы задавать. Ясно было, что Бай искренне забавляется, вешая ему лапшу на уши, и наверняка прямого ответа от него не дождешься.
- Ладно, так я пойду, - произнес Айвен слегка севшим голосом. Что это у него с горлом?
- Так быстро? Ты же только что пришел, - удивился Бай, драматически разведя руками.
В голове вдруг всплыло непрошенное воспоминание, что эти губы, сейчас обиженно надутые, еще и весьма умелы. Айвен свои губы тотчас поджал.
– Да. Ну, завтра у меня очень занятый день. Нужно будет… повидаться с матерью насчет одного дела, а к этой встрече лучше подготовиться заранее. - Вот-вот. Не мешает намекнуть Баю, что леди Элис с них обоих живьем шкуру спустит, если хоть словечко... просочится.
- Правда? - уточнил Бай, когда Айвен протискивался мимо него к двери. – А, по-моему, она говорила, что завтра...
Айвен стал задерживаться, чтобы узнать, что там говорила его мама про завтра. Может, и вправду говорила. А он будет держаться подальше. До тех пор, пока не разберется, почему это по плечу, которым он только что задел Байерли, бегают мурашки. Уже в лифтовой шахте он услышал звук захлопнувшейся двери.
*
Айвен проснулся, хватая ртом воздух. Стук сердца отдавался в ушах барабанным боем. Айвен сел в кровати, панически озираясь в поисках посторонних. Никого. Он с лязгом захлопнул рот, постарался дышать потише и осторожно вслушался. Ни единого звука, говорящего, чтобы в его квартире кто-то сейчас был. Как и в прошлое утро, и в позапрошлое. Он третье утро подряд просыпался в панике. Только на этот раз он не стал обыскивать соседние комнаты.
Не то, чтобы ему снился кошмар, - во всяком случае, ничего такого Айвен не помнил. Он просто раз от разу просыпался, потому что сквозь сон слышал... что-то. Что-то опасное, хотя он представления не имел, что именно. Что-то, способное его убить или серьезно ему повредить как минимум. И эта опасность, чем бы она ни являлась, была из разряда тех, какие обычно порождали сумасшедшие прожекты кузена Майлза. Но Майлз был сейчас далеко отсюда, он проводил своей медовый месяц в галактике. И, следовательно, к опасности, пугавшей Айвена до дрожи, отношения не имел.
Не требовалось проницательности тети Корделии или помощи психолога, чтобы подсказать Айвену, чего именно он боится. И во сне, и наяву его разум пытался разобраться в ситуации с Байерли. Но не мог ее решить, а сама по себе проблема исчезать не собиралась. Очевидно, мозг Айвена не смирялся с таким положением дел и во сне. Значит, если Айвен хочет отдыхать по ночам, ему нужно поскорее найти решение. А раз он не может сделать это сам, то… должен с кем-то поделиться?
Айвен поплелся на свою холостяцкую кухоньку и сделал себе кофе. Он проснулся в жуткую рань, но, возможно, к началу рабочего дня он хоть немного оклемается. Он покопался в холодильнике и, пока кофе закипал, соорудил себе что-то, могущее сойти за завтрак. Итак, он попивал кофе, закусывал бутербродом и думал.
«Поделиться с кем-то». Новая мысль. Он мысленно пробежался по списку возможных кандидатур. Майлз решительно не подходил, даже будь он сейчас дома. И тетя Корделия тоже. О, они оба бы его поняли. Но Майлз обязательно принялся бы над ним подтрунивать, а от беседы с тетей Корделия, пусть даже полезной, у Айвена всегда оставалось ощущение, словно его череп вычистили изнутри жесткой щеткой. Кроме того, она тоже была сейчас не здесь, а занималась своими обязанностями вице-королевы на Зергияре. Его собственная мать чересчур прямолинейна. Она уже и так наговорила Айвену всякого: и про его семейное положение (точнее, его отсутствие), и про интимную жизнь (точнее, ее неумеренность). Не хватало еще дать ей в руки новое оружие. Кроме того... родная мать? Но список подошел к концу. Айвен никогда и ни с кем не был на короткой ноге. Его круг друзей не менялся с детства: Майлз, Елена и Грегор. И годы их не сблизили: Грегор сделался императором, а Елена - наемницей (теперь – наемницей в отставке, и опять-таки она была сейчас не на Барраяре). Остальных своих друзей Айвен держал на расстоянии вытянутой руки. Всех, даже девочек Куделок, которых они с Майлзом поочередно уговаривали сопровождать их на приемы и балы.
О! Куделки. А это мысль! Айвен повертел этот зародыш будущей идеи в голове, пока доедал завтрак. И чем дольше думал, тем больше она ему нравилась. Отлично, в самом деле. Домыв посуду, он направился к комму и, сделав пару звонков, назначил встречу. В это утро, собираясь на работу, он чувствовал себя куда лучше, чем вчера и позавчера.
*
- Должна тебе сказать, Айвен, последнее, чего я ожидала сегодня с утра, - это твоего звонка по комму с просьбой пообедать вместе и дать тебе "родственный совет", - заметила Карин Куделка. Она помолчала, отпила вина, которое только что выставил на стол официант. – Во-первых, это не в твоем стиле. А во-вторых, почему я?
Айвен сделал большой глоток из своего бокала. - Ты обладаешь уникальной квалификацией, чтобы помочь мне в этом деле.
- Да? - переспросила Карин, подбадривая его к продолжению рассказа. Айвен не ответил. Карин огляделась. В отдельном кабинете ресторана, заказанном Айвеном, не было никого, кроме них двоих. - Какой именно квалификацией? – спросила она напрямую.
- Ну, ты ведь учила психологию на Бете, даже если больше не собираешься ею заниматься. Черт, да сам факт, что ты прожила целых два года на Бете – сам по себе рекомендация. Ты даже в Шаре, и то бывала!
Шар Неземных Наслаждений был известным по всей галактике центром развлечений, предлагающим разнообразнейшие сексуальные услуги для одиночек, пар и групп, любого состава и всех трех полов. Карин еще в первый ее год на Бете повел туда айвеновский кузен Марк… что вызывало известный скандал с ее родителями, когда они про этот факт узнали. Но Карин неясно как удалось пережить эту бурю, и до сих пор она оставалась вместе с Марком. С Марком - неуравновешенным клоном, созданным и запрограммированным специально для того, чтобы убить Майлза, занять его место и воплотить в жизнь некий безумный заговор с целью низвержения барраярской власти. С Марком, прошедшим двухгодичный курс интенсивной бетанской терапии с Карин под боком, в буквальном смысле слова. Да, Карин стала бы идеальным доверенным лицом. Не только потому, что она была сексуально более раскрепощена, чем большинство барраярцев любого пола, но и потому, что у нее был опыт общения и разрешения проблем со всякими психами, пусть даже ее роль ограничивалась наблюдением и поддержкой.
Карин подняла бровь. - Что ж. Кто она такая и почему эта твоя связь требует вмешательства псевдо-бетанского психотерапевта?
Айвен отпил еще вина, благодарный за паузу, возникшую, когда официант принес горячее. Он накинулся на тарелку с показным аппетитом, которого на самом деле не ощущал. Вообще-то он едва чувствовал вкус еды. Жаль - в этом ресторане отличная кухня. Но он безупречно изображал гурмана, и они успели закончить с горячим и ждали заказанного десерта, когда Карин не выдержала.
- Ладно, Айвен, хватит. Ты ведь хотел поговорить, за этим мы сюда и пришли. – Она смотрела на него пристально и серьезно, словно говоря "хватит шуток". И этот пронзительный взгляд на ее милом, с мягкими чертами лице, прибавил Айвену решимости.
- В общем, вот, - начал Айвен. – Как-то вечером, несколько дней назад, я был немного... я был вдребезги пьян. - Он видел, что Карин явно удерживается, чтобы привычно не закатить глаза. – Наутро я понял, что лежу в постели не один, но ничего не помню про прошедшую ночь.
Она все же закатила глаза. - Айвен, только не заливай мне, будто для тебя это было новое и неизведанное переживание. Под такое описание наверняка подходит большая часть твоих утренних пробуждений.
- Да, - покорно сознался он и добавил совсем тихо: - Но кое-что в этот раз было по-другому.
- И чем же?
Айвен не смотрел ей в лицо. Он разглядывал ее руки, изящную блузку в эскобарском стиле, нежные завитки белокурых волос. И как это за всю свою жизнь он умудрился не застать утром в своей постели ни одну из сестричек Куделок? Должно быть, потому, что он знает их слишком долго, они для него все равно, что сестры. К тому же известно, что коммодор Куделка отходит своей знаменитой тростью шпагой любого, кто только посягнет. Правда, Марк это пережил…
Наконец, Айвен собрался с духом, взглянул Карин прямо в глаза и произнес: - Тем, что это был мужчина.
К чести Карин, она лишь капельку распахнула глаза от удивления, а не фыркнула, не подпрыгнула на месте и не расхохоталась. Ободренный этим, Айвен продолжил:
- Я до сих пор мало что помню об этой ночи, одни обрывки, но... Я уверен, что мы не просто спали в одной постели.
- Ну…. Такой расклад мне даже в голову не приходил! - выговорила Карин наконец. Выражение ее лица тут же изменилось, она словно переключилась в модус психотерапевта. – А что думаешь ты сам?
- Не знаю, - признался Айвен. – В ту минуту я был в ужасе. И остаюсь в ужасе сейчас. Особенно из-за того, кто именно это был... и я не представляю, что мне делать дальше.
- Ну, - аккуратно поправила она, - с чего ты взял, что вообще должен теперь что-то делать? Ты был пьян, ты опустил свои привычные барьеры, ты экспериментировал. А теперь можешь закрыть эту страницу, точно так же, как сделал бы с любым другим одноразовым приключением. Так?
- Я думал, что смогу. - Айвен ссутулился на стуле. - Но после этого я стал плохо спать. Во всяком случае, я постоянно просыпаюсь в панике и не понимаю, отчего, а ощущение такое, словно я всю ночь глаз не сомкнул.
- Не понимаешь, отчего? - переспросила Карин, приподняв бровь. Так ли уж безобиден окажется этот разговор, подумал Айвен. В сравнении с тетей Корделией, конечно, довериться Карин легко и безвредно, но… И эта женщина тоже не собиралась его отпускать, не разговорив полностью.
- Ну, не то, чтобы не понимаю… - неохотно признался он. - Я боюсь, просто не знаю, чего именно: то ли случившегося, то ли огласки, то ли еще чего.
Карин покачала бокалом, разглядывая волны на поверхности вина. Официант принес десерт и снова оставил их наедине. – А другие варианты тебе в голову не приходят?
Айвен наморщил лоб, размышляя., но ничего не придумывалось. - Гм, нет, а что?
Действительно, список возглавлял страх, что в эту ловушку его завлекла собственная натура. Пьян он был или нет, но просто так подобные вещи не случаются.
- Хм-м... - она отломила кусочек фруктового пирога. Айвен к своему так и не притронулся. - Что ж, есть как минимум еще две версии: ты боишься, что это случится снова или что этого не случится больше никогда.
Айвен замер в потрясенном молчании. Снова всплыли непрошеные воспоминания. Губы, яростно терзающие его собственные... горячий рот, умело путешествующий по его телу... боль, переходящая в наслаждение... Даже последнее, будучи смутным, оставалось приятным воспоминанием. Но он же не... черт, он любит женщин! И не кто-нибудь, а Бай!.. А он - офицер, и мать убьет его, и Майлз будет без конца издеваться... Но все равно. Это были приятные воспоминания.
- Может, и то, и другое сразу? – голос Айвена дрогнул, и это было неловко.
Карин посмотрела на него сочувственно, но промолчала. Айвен уставился на нее молящим взглядом. «Ну подскажи же, что мне теперь делать?». Но она не отвечала, и он наконец спросил сам: - Так что я должен делать?
- Не знаю, - призналась она. - Но пока ты не выяснил, что должен делать, попробуй разобраться, что тебе сделать хочется.
- Что мне хо... Да я и этого не знаю! - возмутился он.
- Тогда начни с рассказа о человеке, рядом с которым ты проснулся. Это кто-то из твоих знакомых, так? - Айвен скупо кивнул, безнадежно надеясь, что она не спросит имени человека, с которым переспал. О чудо, она не спросила. - И что ты хочешь от него? – уточнила Карин вместо этого.
Айвен тупо смотрел в пространство.
- Хочешь больше никогда его не видеть?
- Глаза бы мои на него не глядели! Ну, так я раньше думал.
За последние пару лет Айвен приложил к исполнению этого пожелания немало усилий, но тщетно. Их служебные обязанности и круг общих знакомых приводили к тему, что пересекались они часто. Айвен хотел бы избегать Бая полностью, но не мог.
- А теперь?
- Я... не знаю. - Он принялся разглядывать свои руки и нечаянно вспомнил то дернувшее словно током прикосновение, когда он задел Бая плечом.
- Спрошу по-другому. Хочешь его снова увидеть?
Айвен целую минуту обдумывал эту перспективу. - Вроде как придется. Наши пути часто пересекаются.
- Я не об этом спрашивала. Я спросила, хочешь ли ты этого.
- Я... не знаю. - Почему она не может переключиться на простые вопросы, вроде того, что случится с его карьерой, если наружу просочится хоть словечко, или какого диаметра будет круг светящейся в темноте и спекшейся в стекло земли, если об этом узнает его мать?
Карин прищурилась, и на долю секунды Айвен мог поклясться, что она видит его голову насквозь. Следующую фразу она подбирала очень осторожно: - Ты хотел бы еще раз с ним поцеловаться?
- Боже... - Айвен был готов открещиваться от самой этой мысли, но тут накатило воспоминание о губах Байерли и о том, как он протискивался мимо Бая, выходя из его квартиры, и с его языка сорвалось совершенно непрошеное: - … да!
Он распахнул глаза – и когда это он успел их мечтательно прикрыть, а? - и увидел на губах Карин одобрительную, понимающую улыбку.
- Полагаю, ты сам знаешь, как поступить дальше, - сказала она со странным выражением, смысл которого он не совсем понял.
- Но я..
- Айвен! - не дала ему Карин договорить. – Если кто из людей, живущих на этой планете, и умеет назначать свидания по всем правилам, так это ты. Я, - оглядела она выразительно приватный кабинет ресторана, - в этом более чем уверена.
- А-а. - Назначить Баю свидание? Ну конечно! - Здесь? Гм.
- Если здесь чересчур людно, вы можете перенести его куда-нибудь в другое место.
Айвен обдумал эту мысль. Да, он наверняка может устроить ужин у себя в квартире. Он кивнул и с облегчением отметил, как легкая досада на прелестном личике Карин сменяется обычным приветливым выражением. Теперь у Айвена был план действий. И он с легким сердцем взял вилку и принялся за десерт, мысленно прикидывая, как ему устроить свидание с Байерли.
*
- Должен сказать, Айвен, после того, как ты от меня сбежал на прошлой неделе, это приглашение весьма неожиданно, - заметил Байерли, обозревая тщательно накрытый стол. Он подошел, взял из ведерка бутылку вина и поднял бровь, прочитав год закладки и выдержку. - Весьма неожиданно.
Айвен отобрал у него бутылку, открыл и налил обоим по бокалу. Он был весьма горд тем, что руки у него в этот момент почти не дрожали. Неловким жестом он предложил Байерли присесть. Отодвигать стул мужчине, даже приглашенному им на свидание, было излишним. Так что Айвен подкатил сервировочную тележку с накрытыми колпаком блюдами и принялся накладывать еду на обе тарелки.
- О, Айвен, это так галантно с твоей стороны, но уверяю, положить себе горошка я могу и сам, - после секундной оторопелой паузы съехидничал Бай.
- А верно, - уступил Айвен и сел. Он наполнил собственную тарелку и освежил вино в своем бокале. С вином, даже самым хорошим, он сегодня намеревался не усердствовать. В его намерения не входило запихнуть себе в голову еще один клубок путаных пьяных воспоминаний. Поэтому он специально поставил охлаждаться перед ужином только одну бутылку.
После разговора с Карин у Айвена было целых два дня, чтобы тщательно продумать этот ужин. Сегодня исполнялась ровно неделя с той ночи, которую они с Баем провели вместе, и эта дата казалась почему-то уместной. Ради этого случая он извлек из гардероба и почистил один из немногих имевшихся у него модных штатских костюмов. Обычно он предпочитал офицерскую парадную форму, но Бай в прошлом не раз подсмеивался над этой его привычкой. Квартира Айвена была вылизана, ужин - от лучшего столичного ресторатора, вино - из форкосигановских погребов, а стол он накрыл так, что даже его матери было бы не к чему придраться. Единственное, что он так и не решил, это о чем будет говорить. Он сделал глоток вина.
- Так в чем же дело, Форпатрил? – спросил напрямую Бай. - После того, как ты пулей вылетел из моей квартиры, последнее, чего я ожидал - это приглашения на ужин.
- Я... я подумал, что нам стоит поговорить, - нерешительно предположил Айвен.
- Как-то не похоже, чтобы ты хотел со мной разговаривать, - съязвил Бай. - Ни до, ни после.
Айвен поморщился. - Я... мало помню из той ночи, - признался он. - И не был готов к разговору на следующий же день.
- Правда? - Тон, каким это было сказано, Айвену не понравился. - Как прискорбно! – Бай аккуратно нарезал свой бифштекс и, удостоверившись, что Айвен не сводит с него глаз, отправил первый кусочек в рот.
Айвен решил, что самым безопасным вариантом будет и самому занять рот едой. Может, в этом случае Бай продолжит болтать. Интересно, с каких это пор ему стал нужен баевский треп? Обычно Айвен мечтал, чтобы тот заткнулся, а еще лучше - перестал отравлять воздух своим соседством. Но сейчас Айвен не понимал, чего хочет на самом деле: отмолчаться самому или услышать голос Байерли. Этот насмешливый, раздражающий голос. Айвен положил в рот еще кусочек и заставил себя смотреть в тарелку.
Несколько минут они ели молча, и Айвен решил, что Байерли слишком хорошо натаскан в шпионаже, чтобы выдавать жизненно важные сведения просто ради заполнения паузы в разговоре. И к тому же был просто физически не способен дать прямой и ясный ответ на любой из вопросов, которые вертелись на языке Айвена. Айвен украдкой покосился на него и был удивлен, что на лице Байерли промелькнуло совершенно не свойственное ему выражение, быстро сменившееся его обычным надменным видом. Должно быть, ему показалось. Бай никогда прежде не выглядел ни озабоченным, ни уязвимым, а уж комбинация этих двух вещей была тем более невероятна.
Наконец, сытый Бай откинулся на спинку стула, вытер губы салфеткой и первым нарушил молчание: - Что ж, Айвен, о чем ты хочешь поговорить?
Айвен отложил вилку, вытер рот и лишь тогда ответил: - Я хочу знать, что, черт возьми, произошло той ночью, и почему, и что будет теперь.
Байерли поднял брови в нетипичном для себя непонимающем вопросе, но вызов принял. - Что, шаг за шагом? Начали мы с поцелуев...
- Я не об этом, - отмахнулся Айвен, покраснев. - Об основном я догадался, по крайней мере о том, кто из нас с кем что делал.
- Ха, так что-то ты все же помнишь.
- Кусочки и обрывки, но плюс, э-э, отметины. - парировал Айвен. - Мне гораздо любопытнее, что мы делали перед тем, как... приступили, и почему.
Байерли, скрестив руки, разглядывал его через стол; так, словно видел впервые. - Все было не так грубо, как ты это себе представляешь.
Остается только надеяться, что это не типичная баевская двусмысленность. Но не комплимент в любом случае.
- Мы столкнулись с тобой в кабаке в караван-сарае, - продолжал рассказ Бай. - Оба были там поодиночке, знакомых вокруг нет, и оба достаточно пьяны, чтобы решить, что продолжим вечер вдвоем.
Именно тот прямой ответ, которого ждал Айвен. Звучит правдоподобно. Незадолго до того он набрел на несколько новых питейных заведений. Но явно же в этот вечер было что-то еще?
- Значит, мы пили вместе. Понятно. Но не объясняет всего остального.
- Разве? - Бай игриво подмигнул. Айвен вздрогнул. После секундной паузы Бай продолжил: - Ты же не об этом хотел спросить, нет?
- Об этом в том числе.
- Ах, да. Последней частью твоего вопроса было "что будет теперь?" - Байерли сощурился. У Айвена перехватило дыхание. - Ну и какого ответа ты от меня ждешь, Форпатрил, после своего поступка?
- Я прошу прощения, - выдавил Айвен. - Я же говорю, я не был готов к разговору в тот же день. - Он помолчал, выпрямил спину и произнес уже тверже: - Да и ты сам не облегчаешь мне дело.
Байерли с видом оскорбленной невинности ткнул себя пальцем в грудь. - Я? Я и не должен.
- Ладно, а какого развития событий хочешь ты? - усилил нажим Айвен.
- Если честно, я предполагал, что ты сделаешь вид, будто ничего не было, - признался Бай.
Айвен мог поклясться что на лице Бая снова промелькнуло то же странное выражение, но исчезло оно так же быстро, как и появилось. Он обдумал сказанное и вспомнил, как среагировала Карин на его попытку увернуться похожим образом.
- Но я ведь тебя не об этом спросил, верно?
- Это же ты позвал меня на милый приватный ужин, Форпатрил, - сверкнул глазами Бай, - вот и скажи мне, чего ты хочешь дальше.
Айвена этот вопрос застал врасплох. Он предполагал, в каком-то смысле, что той ночью Байерли взял инициативу на себя и теперь должен прекрасно представлять желаемые последствия. Да, Бай держался сейчас в своей обычной манере, и все же что-то в этой беседе пошло не так. Айвен потер переносицу. Еще стакан вина, и головная боль ему обеспечена. И все это чертовски несправедливо, вот как.
- То есть ты утверждаешь, что эта ночь не была частью какого-то твоего хитрого плана? Скажем, разрушить мою карьеру и репутацию... или просто отвлечь этим мою мамашу, которая сердится на тебя за какую-то допущенную по работе глупость?
Вот теперь Бай явно оторопел. - Ты что думаешь, я рассказал бы леди Форпатрил, что трахнул ее сына? Может, в моей семье и есть склонность к сумасшествию, Айвен, но я еще не спятил настолько, чтобы покончить с собой. Отвлечь ее этим? Скорей уж это означает дать ей в руки новое оружие!
Айвен был вынужден согласиться, пожав плечами. (Кстати, у него екнуло под ложечкой, когда Бай прямыми словами назвал то, что между ними было).
- В любом случае, долгих и хитрых планов я не строю. Ты слишком много времени провел в обществе своего кузена, Айвен.
Айвен уставился на Бая. - Верно. Ты, конечно, однажды подстроил ловушку собственному кузену, но в тот раз дела у тебя быстро вышли из-под контроля и пришлось вмешаться мне. Хитрой схемой это не назовешь.
Тут пожал плечами уже Бай. - Это было почти два года назад. Что было - то прошло
- Ну да. - Айвен глубоко вдохнул, медленно выдохнул, расправил плечи, напряг челюсть... и произнес: - Отлично. Я не знаю, чего именно хочу на этот вечер. Зато хочу знать: то, что случилось неделю назад, произошло просто спьяну - в смысле это я был пьян, про тебя не знаю - или была еще какая-то причина?
- То есть? - Бай поднял бровь.
Айвен набрал воздуху и пошел напролом.
- То есть: я хочу знать, что будет, если мы снова сделаем то же самое, но я не буду пьян, и у меня все не выпадет из памяти. - Айвен замолчал и усилием воли заставил себя не горбиться. Эта тирада словно высосала из него все силы. Он не сводил с Байерли глаз, вглядываясь в его реакцию. И снова на лице Бая промелькнула какая-то не сдержанная им эмоция, на сей раз другая. Но тут же его физиономия вернулась к обычному хладнокровному безразличию.
- А если мне не хочется повторения?
- Ты же этого не говорил, - указал ему Айвен.
Бай размышлял с минуту, потом встал. Машинально Айвен поднялся тоже, размышляя, уж не собирается ли тот уйти? Но прежде, чем Айвен успел обогнуть стол, Бай оказался рядом, взял его лицо в ладони и поцеловал - именно так, как тот помнил. И Айвен ответил на эту ласку с большим пылом, чем сам ожидал. Он шлепнулся на стул, Бай упал ему на колени, и оба приоткрыли губы, представляя языкам свободу маневра. Только вечность спустя - хотя все же слишком быстро - они оторвались друг от друга, пытаясь отдышаться, и столкнулись лбами.
- Не ты ли только что заявил, что не хочешь повторения?
- Вообще-то, я не совсем это сказал, - поправил Бай, водя пальцем по плечам и шее Айвена. - Я имел в виду, что хватит с меня экспериментов. Но раз уж ты не помнишь прошлый раз, это будет честно.
Он склонился к губам Айвена и очертил их самым кончиком языка. Айвен задрожал, потянулся встретить этот язык своим, запустив руку в волосы Бая и удерживая его голову, чтобы ничто не мешало ему пробовать и исследовать. К своему удивлению, он почувствовал, что у него уже крепко и недвусмысленно стоит.
Было нечто успокаивающее в мысли, что это не первый раз, хотя первого он и не помнил. С одной стороны, недостаток воспоминаний придавал новизну всем ощущениям. С другой, какие бы границы он ни переступал сейчас, они уже были нарушены прежде. Теперь он лишь подтверждал свое намерение выйти за них снова. Вместе с Баем - который замечательно умел целоваться, одновременно оставаясь самой несносной персоной в его окружении. Несносной, но... впечатляющей.
Стул затрещал, и это вернуло обоих к повседневной реальности. Бай поднялся, Айвен вслед за ним. - На двоих этот стул не рассчитан, - заметил Бай. Оба синхронно оглянулись, словно решая, куда двигаться дальше. Айвен покосился на дверь спальни, прикидывая, но к его удивлению, Бай потянул его в другую сторону - на диван. И в ответ на его вопросительный взгляд пояснил: - Туда мы пойдем потом. Не сразу.
"А-а." Айвен позволил себя вести. Он окинул заинтересованным взглядом Бая, который с приглашающим видом устроился на диване. Как тому это удается? Казалось, каждая складка его одежды служила одному - наилучшим образом привлекать внимание - и даже поза, в которой он сидел, каким-то образом содержала в себе намек, хотя не настолько открытый, как Айвен ждал от него.
Айвен шлепнулся на диван рядом, потянувшись за новым поцелуем. С нового ракурса он мог разглядеть Бая получше. Удивление первое: отсутствие пышного бюста у нового партнера его больше не волновало, зато он испытывал смутное чувство дежа вю, понимая, что уже занимался этим раньше. Удивление второе: запустив руки Баю под одежду, он обнаружил, что у того неожиданно широкие для такой тощей фигуры плечи и это чертовски приятно. (Впрочем, Айвен всегда подозревал, что портной Бая - хитрая бестия). Он стянул с Бая пиджак.
Несколько минут спустя Айвен был уверен по крайней мере в одном: он правильно любил всякие бесконечные тисканья и обжимания в годы своего недолгого девственного отрочества. Как и почему он вообще решил пренебречь стадией этих восхитительно соблазнительных действий со своими прежними любовницами? Он прослеживал линии неожиданно четких мускулов сквозь шелковую рубашку Бая, поражаясь тому, как удивительно и это его заводит. Хотя, каким бы приятным это ощущение не было, оно начинало надоедать. Он потянулся снять с Бая рубашку, но тот вдруг отодвинул его.
Несколько мгновений Бай разглядывал его с таким выражением, что Айвен почувствовал себя то ли объектом научного эксперимента, то ли одним из информаторов Бая, которого тому приказало оценить начальство. Наконец тот пришел к какому-то решению и встал. Вместе с ним Айвен прошел в спальню. Странно, но одежду самого Айвена беспорядок почти не затронул. Бай его едва коснулся, хотя целовался с охотой, сам первый начал и откликался благодарными звуками на все ощупывания и попытки его раздеть. Айвен не знал, что и думать.
* Хотя долго ему не пришлось удивляться. Едва Айвен завел Бая в спальню, тот сжал его в объятиях так, что чуть кости не хрустнули, и выпустил лишь затем, чтобы стащить с него пиджак и рубашку, а заодно и свою собственную. По каким бы причинам он ни сдерживался ранее, теперь он их игнорировал, и Айвен ощущал яростные касания на плечах, спине, груди, требовательные поцелуи в шею. Айвен тяжело задышал, когда Бай стиснул его ягодицы, изо всех сил вжимаясь своими бедрами в его, так что не оставались ни единого сомнения - стоит у него не хуже, чем у Айвена. Айвен ответил тем же, и бы ошарашен, когда Байерли резко отпрянул.
- Что за черт? - выдохнул Айвен.
Лицо Бая было непроницаемым. Он помотал головой, словно прочищая мозги и снова прижался к Айвену. На сей раз уже тот отстранил его.
- Нет, погоди. Какого черта, что вообще происходит, и как это вообще сочетается - ты и застенчивость? - Хороший вопрос. Поскольку на самом деле это был уже второй раз, Айвен подумал, что должен был бы нервничать сильней, учитывая, сколько всего не помнит. Когда это перестало быть "тем, что мне надо сделать и через что надо пройти" и сделалось "тем, что мне хочется"?
- Это... старая привычка, - тихо ответил Бай, и в эту секунду он выглядел как-то одновременно старше и моложе своих обычных лет. - Ты тут не при чем, я не застенчив, и, коли на то пошло, - продолжил он уже в своей обычной манере, - кажется, нам пора в постель.
Все еще сбитый с толку, Айвен спорить не стал. Он сел на кровать и притянул Бая к себе. На этот раз, когда они закончили поцелуй, Айвен бдительно следил за реакциями Бая, стараясь не зацепить никакую из "старых привычек". Кажется, он понимал, на что Бай намекал, но вряд ли стоило раскручивать его на этот рассказ. Не сейчас, во всяком случае.
Он помаленьку снова начал терять себя, растворяясь в волне потрясающих ощущений. Руки Бая были словно всюду одновременно, хотя его губы прокладывали свой маршрут по телу Айвена медленнее и в хорошо продуманной последовательности. Когда Бай стянул с него одежду, Айвен открыл глаза. Бай устроился у него между ног. Айвен запустил пальцы в его шевелюру и услышал собственный стон удовольствия. Он снова прикрыл глаза и доверился тому, что могли сделать опытные язык, губы и - да, пальцы Бая. Он продолжал мягко поглаживать Бая по голове, но когда ощутил, что почти дошел до критической точки, просунул ладонь под подбородок Бая и потянул его к себе, чтобы поцеловать.
- Какого черта? - переспросил Бай, повторяя недавний вопрос Айвена.
- Не сейчас , - выговорил Айвен, отдышавшись и лишь тогда вернув себе способность говорить. Когда он принялся стягивать с Бая брюки, в глазах того зажегся огонек понимания.
Затем брюки и трусы оказались на полу, и Айвен улучил момент, чтобы разглядеть обнаженного Бая. Без своей обычной, кричаще дорогой одежды тот смотрелся весьма привлекательно. Айвен никогда не догадывался, что костюм от лучшего портного скрывает такое удивительно рельефное тело. Да, Бай был худощав, но не тощ, как намекал его имидж. Скорее мускулы были туго натянуты на костяк, и это смотрелось на редкость привлекательно. Айвен проследил пальцем рельеф мышц и перешел к более интимным изысканиям. Мягкий стон вознаградил его за усердие. Поощренный, он добавил к пальцам губы. Байерли впился в его плечо пальцами - что, ему не нравится? Айвен поднял взгляд и ошалело уставился на улыбку от уха до уха. К добру или к худу, но недовольством это явно не было.
Очарованный мускусным запахом Бая, Айвен задумался, как же ему начать дело. Он напряг память, вспоминая, что делали с ним самим его партнерши. Наконец он просто взял в рот и принялся мягко посасывать, и бедра Бая задвигались под ним. Через несколько минут уже ему под подбородок скользнула рука, мягко потянув его наверх. Глаза Бая были затуманены желанием, и Айвен понял, что сам уже на грани.
- Ты уверен, что хочешь именно того, что мы делали на прошлой неделе? - хрипло уточнил Бай. Айвен мог только кивнуть. - Тогда - где смазка?
- Где что?
- Смазка, - повторил Бай. Тут его, кажется, осенило. - Ты же не мог ... ты не... Черт!
- Что? - Айвен представления не имел, о чем это он.
- Айвен, ты идио... нельзя же это сделать просто так! - нетерпеливо объяснил ему Байерли. - Без лосьона, без масла, ну или чего-то такого, будет чертовски больно!
А-а. Явно это одна из тех вещей, которые в его памяти не сохранились.
- У тебя есть здесь хоть что-то подходящее под это описание?
- Гм. - Айвену пришлось слезть с кровати и заглянуть в ванную, откуда он вернулся с бутылочкой масла для тела. - Вот. Подойдет?
Изучив флакон, Бай признал его годным, и Айвен снова забрался в постель.
- Лучше тебе лечь на живот.
А-а. Наверно, и вправду. Айвен перекатился на живот, сцапал подушку и подложил ее себе под щеку. Чем-то было надо занять руки, так что он крепко обнял подушку. Не слишком-то интересно, но до Бая не дотянуться, что делать. Вот раздался звук отщелкиваемой крышечки флакона - оно. Момент истины. Следующим, что он ощутил, был палец между его ягодиц, размазывающий масло вокруг входа. Когда палец проник внутрь, Айвен довольно вздохнул.
- Нравится?
- Боже, да, - выдохнул Айвен. И это было правдой, хотя сначала, когда добавился второй палец, ощущение на секунду стало несколько неуютное. Но потом сделалось просто чудесно. Айвен покрепче вцепился в подушку и уставился на изголовье кровати - и тут понял что ему чего-то недостает. Сами по себе ощущения были обалденные, но все же он чувствовал себя не так, как раньше, когда они лишь обнимались и тискались. Он вывернул шею и посмотрел на Байерли. - Бай?
- Что? Слишком?
- Нет-нет! Но... ну, ты сказал, на животе лучше, но, может, мы все-таки попробуем лицом к лицу?
Жадный взгляд Байерли был достаточным ответом. Айвен перевернулся на спину, Бай подхватил его под колени и развел ноги поудобнее, чтобы дотянуться. Он вылил на руки еще масла и снова ввел в Айвена два пальца, медленно, склонившись и целуя его при этом. Айвен жадно втянул в себя его язык. Вот-вот, именно так! Он чуть пискнул, когда два пальца сменились тремя, но дискомфорт снова моментально прошел. Байерли выпрямился и протянул флакон с маслом Айвену - А теперь давай мне.
Айвен вылил немного масла на ладони, потер их, чтобы согреть, и осторожно смазал член Бая. Тот снова положил его на спину, развел ноги и устроился между ними, вопросительно поглядывая. Айвен кивнул, и постарался не напрягаться, когда Бай ухватил его за бедра и вошел. Уй-я! Больно. Он ожидал этого и все же... не ожидал. Но Бай вдруг обхватил его член скользкой от масла ладонью и принялся двигать ею - не слишком быстро и, похоже, в первую очередь затем, чтобы отвлечь его и дать расслабиться. Айвен вздохнул, Бай наклонился и поцеловал его.
Какое-то недолгое время они целовались, а Бай гладил его, пока тело Айвена наконец не расслабилось. Тогда Бай вытер ладонь о простыню и снова взялся обеими руками за его бедра и медленно вошел внутрь полностью. Айвен судорожно всхлипнул и потянулся за новым поцелуем. А когда Бай начал двигаться внутри него, Айвен простонал его имя в эти восхитительно горячие губы. У него проскользнула мысль, что обычно он благоразумно не называет никаких имен во время секса, но сейчас ему было на этот наплевать.
Они принялись двигаться резче, Айвен начал подаваться навстречу ритмичным толчкам. Бай приподнял его бедра, добиваясь нужного угла. Айвен закричал, когда Бай достиг некой примечательно чувствительной точки внутри него, и кончил столь резко, что ему показалось, что он сейчас потеряет сознание. Минуту спустя Бай тоже кончил, и Айвен был в восторге от стонов его удовольствия и ощущения теплоты внутри.
Когда Бай улегся рядом, Айвен подхватил край лежащей рядом простыни и закутал обоих, а потом склонился над Баем в сонном, удовлетворенном поцелуе, так отличном от их жадных поцелуев совсем недавно. Бай уже соскальзывал в дремоту; Айвен поглядел на него с удивлением и неожиданной для него самого нежностью. Похоже, я нашел ответ, подумал он, засыпая.
* * *
Проснувшись, Айвен был несколько удивлен и разочарован тем, что в постели оказался один. Да, вряд ли Бай больше него самого склонен к душещипательным утренним беседам после ночи любви, но хоть кофе они могли бы выпить вместе... Он сходил в ванную ополоснуться и подобрал разбросанную по всему полу одежду. Большую ее часть он запихнул в корзину с грязным бельем, но ремень решил повесить на крючок в гардероб. И тут Айвен заметил нечто странное. Он присмотрелся и обнаружил, что этот тот самый ремень, который он в тот раз нечаянно стащил у Байерли. Он положил ремень на место и улыбнулся собственным мыслям.