Корректор

- Лорд Форпатрил! Постойте, лорд Форпатрил! Айвен!

Айвен притормозил и обернулся - за ним, поскальзываясь на натертом паркете и смешно взмахивая длинными рукавами одеяния, бежал смутно знакомый цетагандиец. Вообще, их в последние дни развелась тьма - на свадьбу Грегора приехали, целой делегацией. Айвен, не слишком жалующий эту братию после достопамятных событий, внутренне поморщился.

- Ах, лорд Форпатрил, какое счастье, что я вас догнал, - цет картинным жестом утер воображаемый пот и ловко прихватил Айвена под руку. Видимо, чтобы не сбежал.

- Эм-м, - не желая создавать какой-либо дипломатический прецедент, тот уже собрался было вежливо поинтересоваться, какого, собственно, черта… как вдруг узнал раскрашенную цетскую морду. - Йенаро, - констатировал он убито.

- Польщен, что вы меня вспомнили! - гем-лорд как-то нехорошо разулыбался и потащил Айвена куда-то влево по коридору. Тот, ошарашенный более чем неприятной встречей, поначалу почти не сопротивлялся. - Я как увидел вас в толпе… Не примите за комплимент, но не узнать вас, даже через столько лет, совершенно невозможно, а я, как художник, храню в памяти прекрасные произведения искусства, а вы из их числа. Так вот, увидев вас в толпе, я невероятно возликовал. "Вот он, мой спаситель!", сказал я себе, "Он поможет несчастному Йенаро, который находится на грани отчаяния и в шаге от позора!"

У Айвена от этой болтовни голова шла кругом. Какое еще произведения, что еще за позор?! За следующим поворотом он встал как вкопанный, приняв решение не сходить с места, пока не выяснит, во что его опять пытаются втравить. Йенаро, которого по инерции унесло на полтора шага вперед, едва не упал.

- Что это вам от меня понадобилось? - подпустив в голос побольше холода, поинтересовался Айвен. И даже сложил руки на груди, выпятив подбородок. - Помнится, мы не слишком хорошо расстались!

Лицо Йенаро мигом приняло укоряющее выражение.
- Ах, лорд Форпатрил, неужели вы еще держите на меня зло за события столетней давности? Молодость, молодость, кто же не совершает ошибок? Я ведь уже извинялся перед вами и вашим маленьким кузеном за тот досадный инцидент, - он нервно махнул рукой, - я право, очень раскаиваюсь… Но сейчас речь идет действительно о жизни и смерти!

Не верил Айвен цетам, а этому в особенности, ни на йоту. С другой стороны, не убегать же. А тот, видимо, вдохновленный отсутствием возражений, разливался соловьем.

- Меня пригласили сюда, на Барраяр, как художника, лорд Айвен. Я к предстоящей свадьбе - всего лишь за неделю! - должен создать шедевр, достойный стать подарком вашему Императору и его прекрасной невесте. Вы понимаете, в каком я отчаянии? Будучи знакомым с Барраяром только по голоснимкам, вас с кузеном и послом Форобьевым, я нахожусь в полном отчаянии, что же представить на суд зрителей. Конечно, предварительный макет у меня есть, но я бы очень... - он подошел ближе к Айвену, умоляюще заглядывая ему в глаза, - очень был бы обязан, если бы вы хоть взглянули на него. Всего лишь бросили взгляд, оценили, передает ли моя скульптура дух Барраяра и торжественность момента.

- А? - не сразу понял Айвен. Это его, что ли, хотят заставить проверять, подойдет ли цетская статуя в подарок Грегору и Лаисе? Его, Айвена? - Я не э... особый ценитель искусства, - несколько ошарашено ответил он, - может, вам найти какого-нибудь профессионала?

- О нет, вы на себя наговариваете! - всплеснул руками Йенаро в жесте отчаяния, - я помню вас, как человека с тонким чувством прекрасного! Прошу вас, умоляю о помощи, я готов встать на колени, видите…

- Не надо! - Айвен нервно и резко вздернул его обратно на ноги. Судя по всему, дешевле будет посмотреть на "шедевр" и тем отделаться от назойливого цета.

***

- Хм. - Произнес Форпатрил, с глубокомысленным видом уставившись на макет будущего подарка. Как объяснил Йенаро, скульптура призвана была олицетворять "нежное единение душ Императора Грегора и его будущей супруги под сенью деревьев, роняющих свои лепестки им в дар и под пенье водопадных струй - аллегории вечной любви и мечтаний о наследнике". Айвен же видел две очень вытянутые человекоподобные фигуры с головами разного размера, но без лиц, которые, закрутившись друг вокруг друга и соединив свою руки-щупальца где-то далеко над головой, стояли перед вертикальными столбиками из капель и время от времени орошались быстрыми разноцветными огоньками. И все это под какой-то неясный звон. Правда, композиция что-то внутри задевала, но, вобщем-то, Айвен искренне оценил только капли - непонятно было, те падают сверху или поднимаются снизу.

- Вам не нравится? - с тревогой поинтересовался внимательно следивший за его лицом Йенаро. - Аллегория слишком условна?

- М-м, не то чтобы, - честно ответил Айвен. Нет, он был уверен, что скульптуру все равно разберут по винтику, так что и трудиться, ее делать, цету не имеет смысла, но что-то мешало ему признать ее шедевром и с чувством выполненного долга уйти восвояси. - Вот это, - он ткнул пальцем в левую фигуру, - Грегор?

Брови Йенаро расстроенно поползли вверх.
- Это Любовь, - тихо ответил он, - а Император - вот.

Айвен потер лоб. Императором оказалась одна из соединенных "ложноножек", как он мысленно окрестил "руки" фигур.

- Не очень похоже, - признался он, наконец, - Грегор более… э… плечист, наверное. И не так м-м… гибок.

Гем-лорд некоторое время смотрел на него пустыми глазами, потом перевел взгляд на свое творение.
- Плечист… - прошептал он со странной интонацией. - Плечист.

Айвену стало неуютно.
- А это Лаиса? - указал он на вторую "ложноножку", надеясь, что хоть сейчас понял верно.

- Это все еще Император. А это - его невеста, - с совершенно убитым видом скульптор махнул рукой на голову второй стоящей фигуры. - Император окружает ее своей заботой и доверием.

Форпатрил, сдавшись, замолчал. Иррационально захотелось извиниться - до того гем-лорд казался несчастным. В траурном молчании прошло минут пять, но, наконец, Йенаро оторвал взгляд от скульптуры и, быстро шагнув к Айвену, взял его за плечи.

- Скажите, лорд Форпатрил, ваши… вкусы характерны для вашей планеты? И для вашего Императора? Не жалейте меня. Я… я все вынесу. На Барраяре не поймут скрытый смысл инсталляции?

- Э… - Айвен, как никогда страдающий от своего косноязычия - черт, ну где же Майлз, который точно легко выкрутился бы из этой ситуации! - у нас просто образы как-то понятнее, - признался он, - то есть, может, и есть художники, которые ну… работают в вашем стиле, но я их не очень встречал.

Застонав, будто его ранили в самое сердце, Йенаро опустился прямо на пол и спрятал лицо в ладонях.
- Это конец, - прошептал он сдавленно, - мне никогда не создать ничего барраярского. Я буду опозорен. Перед своим покровителем, перед Цетагандой, перед Небесным Господином…

Айвену стало ужасно его жаль - на бедняге лежала такая ответственность, а он выглядел совершенно раздавленным.

- Ну, я думаю, и так нормально, - попытался утешить он цета, добавив в голос побольше оптимизма.

- Нет, нет, не надо лжи, вы были так искренни, не оскорбляйте меня лицемерием, прошу вас, - Йенаро поднял на смущенного Форпатрила несчастные глаза, - если бы вы только могли мне помочь…

- Как? - сердце Айвена тут же наполнилось черными подозрениями. Ну уж нет, он воробей стрелянный и не позволит вить из себя веревки!

- Если бы я только мог воспользоваться вашей консультацией! Создать новое творение под вашим чутким руководством!

Форпатрил от удивления даже отступил на шаг. Это что, его хотят сделать ответственным за подарок Грегору и тут?! Мало ему мамочки и полудюжины графов, которые решили, что Айвен - главный спец по вкусам императора?!

- Прошу вас, не отказывайтесь! - молитвенно сложил ладони Йенаро, - я погибну без вашей помощи! Я отравлюсь!

О, нет. Зачем он только согласился вообще идти с этим цетом, куда опять его втянули, ну что у него за судьба такая, быть в каждой бочке затычкой против своей воли! Ну почему на его месте не Майлз?!

***

Йенаро, закутавшись в накидки, прятался в тени возле своего подарка. Скульптура получилась красивой. Основательной, но при этом достаточно изящной, выверенной с точки зрения пропорций, почти математически правильной, но с ноткой дикарства. Очень барраярской. Все признавали его подарок исключительно удачным. Барраярцы мгновенно улавливали образ, созданный двумя обнявшимися фигурами, соотечественники-цеты - ценили плавность линий и соответствие духу планеты. Отзыв Императора Грегора был весьма лестным. Но с каждым часом Йенаро становилось все более и более неуютно, будто ему пытались навязать одежды с чужого плеча и хвалили, как он в них смотрится. Дело в том, что он не чувствовал ни капли родства со своим детищем. Ему не нравилась то ощущение практичности и приземленности, каким веяло от скульптуры, не нравилось, что от него самого, от его видения в ней, кроме идеи, ничего не осталось. Обратиться к Форпатрилу оказалось не такой удачной идеей, как он предполагал. Кто же знал, что юный лорд настолько чужд полету фантазии?

Возле многострадального подарка остановились двое форов и принялись с заинтересованным видом ее рассматривать.

- А ничего цетская штучка, правда? - заметил более полный из них своему приятелю.

Тот отпил вина и, сощурившись, обошел скульптуру по кругу. После чего отступил на шаг и скептически усмехнулся.

- По мне, так автор явно не вложил в свое творение душу, - лениво растягивая слова, ответил он, - это всего лишь достаточно качественный железный лом.

Тут его спутник обратил внимание на застывшего в своем углу Йенаро и, несколько смутившись, потянул критикана в сторону:

- М-м, Бай, по-моему, ты преувеличиваешь...

Незнакомый "Бай" пренебрежительно пожал плечами и позволил себя увести.

А Йенаро чувствовал, как сердце его освобождается, наконец, от тяжести. Конечно же. Какой он дурак. Он забыл главную заповедь настоящего художника - доверять лишь своему вкусу. В истинном шедевре, прежде всего, должен гореть огонь его создателя!