|
- Леди... - прошептал он. - Вы все так же прекрасны.
„Не провоцируй ее, сержант!“ - безмолвно взмолился Майлз.
Лицо эскобарки исказилось от ненависти и страха. Она собралась с духом.
Не переставая думать о том, что сказал бы его отец – или дед, или сам Ботари – Майлз кинулся на мужчину, который дал клятву охранять его.
За пару секунд, которые потребовались, чтобы вскочить и пересечь маленькую каюту, он представил, как две дюжины жал игольника вонзаются в его беспомощное тело. Но этого не произошло.
Висконти выстрелила. Не попала.
Майлз знал, что его веса не хватит, чтобы повалить Ботари, но сержант рухнул как подкошенный. Его голова стукнулась об пол с пугающим хрустом, глаза закрылись.
Майлз встал на колени и склонился над своим поверженным солдатом. Еще одну долгую секунду, пока вскрики и грохот позади не вернули его к болезненной готовности к бою.
Игольник отлетел на пол в его сторону. Майлз схватил оружие, поставил на предохранитель, перекатился в сторону от Ботари и вскочил на ноги. В левой руке он держал игольник, направленный в пол, правой сгреб свой парализатор с рабочего стола Ботари.
Ненужная предосторожность – Елена уже заломила Висконти руки за спину.
Эскобарка тяжело дышала, ее лицо пылало от гнева и потрясения.
- Адмирал Нейсмит! Я сказала вам, что вершу правосудие! Мне плевать, что это чудовище ваш телохранитель. Он один из самых жутких военных преступников, его нельзя отпускать на свободу!
Елена не ослабила хватки, но ее глаза были полны боли: „Майлз, это же неправда, да? Это не может быть правдой...“
Ее отчаянье затягивало Майлза как водоворот. „Нет. Нет,“ - думал он. - „Не эту тайну я хотел преподнести тебе, Елена.“
- Я не знаю всего, что делал сержант во время войны, - сказал он вслух, почти что безнадежно чувствуя, что этот путь ведет в непредсказуемую и опасную сторону. В темноту. - Я знаю, что он был не в себе и что мой... что Адмирал Форкосиган говорил, были беспринципные офицеры, которые... они провоцировали его животные инстинкты.
Елена вздрогнула и посмотрела на него с упреком. Ты мне этого никогда не говорил.
- Но я знаю и кое-что другое, - произнес Майлз с нажимом. - Форратьер собирался пытать мою мать, а сержант... эээ... остановил его.
Его глаза поймали взгляд Висконти, и Майлз постарался его удержать.
- Полагаю, что то, что случилось с вами, имело к этому какое-то отношение. Моя мать утверждает, что сержант Ботари спас ей жизнь. Думаю, именно поэтому она доверила ему мою.
Елена уставилась на него. От слов Майлза ужас и боль в ее глазах ничуть не утихли.
А вот глаза Висконти сузились:
- Нейсмит. Ваша мать... Ваша мать была капитаном Нейсмит?
Теперь настала очередь Майлза удивляться:
- А?
- Она была старшим офицером в женском лагере пленных, пока мы ждали, когда барраярские ублюдки нас отпустят, - Висконти нахмурилась. - Она мне нравилась. Я ее уважала. Она не боялась. Даже когда Мясник Форкосиган стал проявлять к ней личный интерес.
- Понимаю, - ответил Майлз сдавленно.
Ботари пошевелился с тихим стоном. Висконти повернулась к нему, и ее прекрасное лицо передернулось от отвращения. Но затем она повернулась к Майлзу и поджала губы.
- Если капитан Нейсмит думала, что это чудовище заслуживает того, чтобы жить и дышать после той грязной войны, значит у нее были на то причины.
- Он носил меня на руках, когда я не мог ходить, - произнес Майлз, стараясь, чтобы голос не звучал умоляюще. - Он служил моей семье со всей преданностью с самой войны.
- Хорошо, - поежилась Висконти. Она повернула голову и взглянула на Елену, - Отпусти. Даю слово, что не причиню ему вреда. Если он будет держаться от меня подальше, - ненависть и страх снова омрачили ее лицо. - Но если он придет ко мне, клянусь Богом, я убью его.
Майлз перевел дух и выждал пару мгновений.
- Согласен. Отпусти ее, Елена.
Висконти растерла руки и медленно повернулась к ней:
- У тебя мое имя. Елена.
Две женщины смотрели друг на друга в упор, и в двух парах глаз промелькнуло что-то подобное узнаванию.
Елена жадно потянулась к ней:
- Если это правда, то вы моя...
- Нет, - голос Висконти оборвал нерешительные слова Елены. - Ты тоже будешь держаться от меня подальше. Поняла? Я не желаю видеть ни это чудовище, ни его... его отродье.
Она развернулась, хлопнула ладонью по сенсорной панели и выскользнула за дверь, стоило той открыться едва наполовину.
Майлз повернулся к Елене, но она смотрела вниз на неподвижное тело Ботари. Смотрела с выражением, которого Майлз никогда у нее не видел.
- Мой отец насильник, - прошептала она. - И у моей матери вызывает отвращение уже сам факт, что я существую на свете.
- Елена... - начал он, подбирая слова, но она оттолкнула его и выскочила из каюты до того, как он смог подобрать хоть одно.
Дверь едва успела закрыться за ней, как тут же снова распахнулась и вошел Ард Мейхью.
- Милорд, насчет тех заданий... - он перевел взгляд с Майлза, все еще сжимавшего свой парализатор и игольник Висконти, на лежащего на полу Ботари. - Что стряслось?
- Несчастный случай.
Действительно, несчастный случай.
Адреналин уже выветрился, и Майлз чувствовал себя опустошенным. Он отложил игольник, убрал в кобуру парализатор и прикрыл глаза.
- Поможете мне с сержантом, ладно?
*
Майлз ждал Айвена в тускло освещенном стыковочном отсеке. Ботари стоял позади него, молча и настороженно, как обычно. Краем глаза Майлз пытался увидеть на этом рубленом лице следы злости или раскаяния. Следы хоть чего-нибудь. Тщетно.
- Баз ее любит, - произнес Майлз осторожно. - Он сделает все, чтобы она была счастлива.
Ботари смотрел прямо перед собой, не двигаясь.
В дальнем конце стыковочного отсека возникла фигура, высокая и стройная. Когда человек приблизился, Ботари застыл, а Майлз прищурился в полумрак.
Елена Висконти.
Его рука опустилась на кобуру парализатора. На всякий случай. Но она заметила его жест и медленно подняла руки, показывая, что в них ничего нет.
Висконти молча приблизилась.
- Адмирал Нейсмит, - учтиво поздоровалась она. Затем, словно это имя оставляло мерзкий привкус во рту (а оно, возможно, и оставляло), выплюнула: - Ботари.
- Техник Висконти, - вежливо кивнул Майлз.
Ботари ничего не сказал вслух – возможно, это было самое разумная реакция. Его глаза буквально впились в ее лицо, горя огнем, в то же время он наморщил лоб, словно от боли. Той самой головной боли, что была последствием блоков памяти.
Она повернулась к Майлзу, встав спиной к человеку из худших своих кошмаров: - Елена сказала мне, что вы улетаете сегодня ночью.
Майлз моргнул. Висконти все же поговорила с Еленой?
- Думаю, я должна вас кое за что поблагодарить, - продолжила она. - В конце концов, это важно – знать, что у меня есть ребенок в этом мире. Она... Кажется, она хорошая девушка. А это значит, что из всего того ужаса вышло и что-то неплохое.
- Леди... - прошептал Ботари хрипло.
Висконти вздрогнула и инстинктивно пододвинулась ближе к Майлзу, но смотрела она сейчас уже только на сержанта.
Ботари пристально глядел на нее все тем же горящим взглядом. Настолько пристально, что от такого взгляда стало не по себе даже Майлзу. Висконти поежилась, но взгляда не отвела.
- Я причинил вам зло, - произнес он. - Я никогда не смогу исправить это. Если только ценой своей жизни.
Она сделала глубокий вдох. Майлз снова опустил руку на парализатор, но она всего лишь ждала. И слушала.
- Я хотел вылечить вас, - он поморщился от боли и потер голову огромной, квадратной пятерней. - Я любил вас.
- Это тебя не извиняет, - прошелестела Висконти, - за то, что ты делал. За то, что ты продолжал делать.
- Кровь смывает все грехи, - ответил он. - Так говорила мне графи..., - он кинул короткий быстрый взгляд на Майлза, - так говорила мне капитан Нейсмит. Я бы истек кровью за вас, леди. У вас игольник с собой?
- Оруженосец! - резко одернул его Майлз. - Вы под присягой, и вас никто от нее не освобождал.
Но Висконти и не собиралась делать ничего подобного. Она встряхнула головой, сделала шаг назад и подняла руки, словно отгораживаясь.
- Довольно боли, насилия и смертей, - сказала она. - Я не могу простить тебя, Ботари. Не сейчас. Возможно, никогда не смогу. Но Елена не заслужила того, чтобы потерять любящего ее отца. Я больше не желаю тебе смерти.
Майлз наконец смог нормально вдохнуть.
- Я благодарю вас за милосердие, техник. Если есть что-то, что я могу сделать для вас...
Она повернулась, чтобы взглянуть на него. Очень внимательно.
Майлз старался не смутиться под ее испытующим взглядом, но не смог удержаться от того, чтобы не вздернуть рефлекторно подбородок.
- Я тут кое-что почитала. О жизни капитана Нейсмит после войны.
- Да? - выдыхнул Майлз.
- Крайне любопытно, - произнесла она и улыбнулась, но улыбка выглядела неестественной. - Передайте привет вашей матери. Я полагаю, она знала, что делает, когда сбежала на ту отсталую планету.
- Эта отсталая планета у нее в долгу, - ответил Майлз, - но я думаю, что моя мать была бы признательна, если вы сохраните в тайне мое... мое другое имя.
Висконти отсалютовала ему с иронией и пошла прочь, тусклый свет очерчивал ее силуэт, пока она удалялась по стыковочному отсеку.
Айвен едва не столкнулся с ней на полпути - его слегка покачивало после попойки, устроенной в честь свадьбы Елены и База. Он повернулся, чтобы рассмотреть ее получше, но Висконти его полностью проигнорировала. Майлз не смог сдержать ухмылки.
Хирург Танга шел позади Айвена, ведя за руку Элли Куинн.
Суета последних советов и приготовлений. Майлзу стоило огромных усилий уйти от всего этого, отказаться от этого ошеломительного поддельного триумфа подмены и отправиться домой, чтобы предстать перед всеми-этими-слишком-реальными опасностями в Совете графов.
Он услышал, что кто-то бежит, замер и повернулся. Это была Елена, в свадебно-нарядной версии дендарийской формы. И вместе с Базом.
Она остановилась перед отцом. И посмотрела на него, а не мимо – впервые с тех пор, как она узнала правду о своей матери.
- Ты поговорил с ней, - сказала Елена тихо. - Она простила тебя?
- Нет, - ответил Ботари громким глубоким голосом.
Лицо Елены окаменело, но он продолжил, хоть поморщился от нового приступа блокирующей боли.
- Она меня не простила. Но она сказала, что я могу жить.
Елена внимательно слушала. Баз взял ее руку в свою, и она ответила пожатием.
- Я не вернусь на Барраяр. Никогда.
Ботари вздрогнул, но все же кивнул.
- Я понимаю. Это еще одна ептимья, что я получаю за мои грехи.
Глаза Елены наполнились слезами:
- Нет. Нет, я не это имела ввиду... Но тут я нашла сама себя. И я хочу себя сохранить. Понять, кем я могла бы быть, - она повернулась к Майлзу. - Спасибо тебе за это. За то, что ты подарил мне меня.
Майлз прочистил горло, пожал руку Елены, затем База:
- Поздравляю. Вас обоих.
Она крепко обняла его. В глазах Елены все еще стояли слезы, а его разум был переполнен и этим обьятьем, и пониманием, что он прежде не заметил, как много Дендарийцев пришло в стыковочный отсек, пока освещение не стало ярче.
Протянутые руки. Рукопожатия. А потом Майлз словно плыл по морю из Дендарийцев. На плечах Елены и База. Сложная ситуация для телохранителя.
Майлз обернулся на Ботари, думая, что тот злится.
Сержант был в полной готовности, рука на парализаторе, но его грубое некрасивое лицо ничего не выражало. Он выглядел смирившимся.
Возможно, Ботари привыкал отпускать.
