|
 Если вам понравилось, пожалуйста, оставьте отзыв - порадуйте автора. |
 |
Эйрел еще раз перечитал письмо отца. Если бы оно не лежало в фамильном сейфе вместе со всеми бумагами, предназначавшимися новому лорду Форкосигану, Эйрел решил бы, что это шутка. Но отец не любил шутить. Но именно такое решение было вполне в духе графа Петра Форкосигана.
Он снова пробежал письмо глазами. Едкие фразы отца были для него как пощечины. Да, он знал, что отец злится из-за того, что Эйрел женился так поздно. Да, он знал, что отец злится из-за того, что Майлз родился таким. И что Майлз вообще родился. Но чтобы отец пытался все исправить именно так? И ведь ему тогда было без малого семьдесят пять лет.
Эйрел попытался представить себе, как бы на эту ситуацию отреагировала Корделия, и невольно улыбнулся - бетанский прагматизм не такая уж плохая штука. Но письмо это жене показать все-таки надо. Отец надеялся сам продлить род Форкосиганов, но боялся опростоволоситься перед фор-леди, а здоровый бастард от горянки его бы вполне устроил. А родилась девочка. И тут неудача. Поэтому старый граф и не стал признавать ребенка, только передавал каждый год деньги на его содержание. И теперь просил своего сына "позаботиться о Варваре, но не раскрывать его тайну". А Варваре теперь всего на полгода меньше, чем Майлзу. И она приходится Майлзу тетей.
Варвара приехала уже к самому концу похорон – новости до ее селения доходили не сразу. Глаза у нее были отцовские. И черты лица тоже. Да и в жестах Эйрел почувствовал что-то знакомое. Но вот отцовской уверенности в себе у Варвары не было. Она краснела, смущалась от каждого слова в ее адрес, пряталась за спину своего мужа-горца и хотела уехать из Форкосиган-Сюрло поскорее, как только выкажет почтение праху "своего господина" и уважение "новому графу" - от имени всего селения.
И Эйрел решил, что менять что-то в ее жизни уже поздно. Отец уже все решил. Как всегда.